Jhana.ru

 

Не видел человека

Дао праздного, кому ни делать нечего, ни нечему учиться,

Кто ни бежит от мыслей отвлеченья, ни к истине стремится?

Неведенья действительная сущность – природа Будды;

Пустое тело иллюзорное – то тело Дхармы.

 

Праздный человек, обретший Дао, или Путь, – не лентяй; скорее, ему нечего делать. Ему не нужно ничего изучать, узнавать, делать. На этом затворничестве все вы сосредотачиваете свое внимание на изучении Дхармы и практики методов. Вы не похожи на человека Дао. Вы изучаете и практикуете Дхарму, чтобы достичь просветления. Начинающим последователям необходим мотив, побуждающий их к практике учения Дхармы Будды, – в противном случае они не смогут испытать просветление. Если нет цели, не будет и практики, и никто никогда не достигнет просветления.

Для занятия практикой людям нужна цель, но человек, которого описывает Юн-цзя, находится вне практики, поскольку он уже достиг всестороннего просветления. Первая строчка знакомит нас с всецело просветленным человеком. Как он следовал практике? Как он обрел просветление? Какой подход был необходим ему для достижения просветления? Во-первых, он не старался отсечь свои блуждающие мысли; он не противостоя и тому, что его отвлекало. Во-вторых, он не стремился к просветлению: он не искал природы Будды.

Во время затворничества я советую участникам не пытаться избавиться от чего-либо, противостоять чему-либо или к чему-то стремиться. Согласиться со мною легко, но принять мой совет и последовать ему сложно. Возможно, некоторые из вас чувствуют, что не способны прекратить стремиться к одним вещам и подавлять другие. И все же вы должны попробовать. Я буду повторять это снова и снова, поскольку если я не буду делать этого, своим стремлением пресечь блуждающие мысли и обрести просветление вы лишь увеличите число стоящих перед вами препятствий.

Нет необходимости отгонять блуждающие мысли. Ошибочные мысли порождаются неведением, а сущностная природа неведения неотделима от природы Будды. Однажды некий последователь буддизма спросил у своего учителя: «Как мне достичь освобождения?»

Учитель ответил вопросом на вопрос: «Кто лишает тебя свободы?» Ученик спросил: «Как мне достичь просветления и избавиться от рождения и смерти?»

Наставник снова ответил вопросом: «Где находится рождение и смерть?»

Ученик задал еще один вопрос: «Как я могу переродиться в Чистой Земле?»

Наставник спросил: «Скажи мне, какое место не является Чистой Землей?»

Природа Будды и неведение, освобождение и рождение и смерть, нирвана и сансара – все это не отдельные вещи; это не противоположности. Мы можем условно говорить об избавлении от неведения и достижения просветления, но когда человек является истинно просветленным, он понимает, что неведение и природа Будды суть одно и то же. Если бы неведение и природа Будды действительно существовали в качестве устойчивых, самостоятельных сфер, омраченный человек никогда бы не обнаружил в себе природу Будды; он пребывал бы в своем неведении и не смог бы достичь просветления, но это не так. Неведение и природа Будды неотделимы друг от друга.

Переходя от неведения к природе Будды, вы поймете, что в действительности неведения не существует. Если бы оно существовало, все мы никогда бы с ним не расстались. Каждый последователь буддизма, знакомый с этим принципом, не будет пытаться избавиться от неведения или стремиться к природе Будды.

Когда вы занимаетесь практикой и ваше тело испытывает усталость, а сознание наполняется тревогой и беспокойством, несложно вступить с собой в противоборство. Если бороться с устаюстью и волнением, вы лишь устанете еще больше и увеличите количество волнений. Вы испытаете отчаяние. Лучше сказать себе: «Это неведение, а неведение само по себе и есть природа Будды. Я не буду бороться. Я не буду злиться. Я не буду стремиться изменить свое состояние». Если то, что вы переживаете, есть природа Будды, что здесь ненавидеть и с чем бороться? Но, занимаясь сидячей медитацией, вы страдаете от боли, усталости и блуждающих мыслей. Испытывая страдания, вы вряд ли поверите моим словам. Сложно расслабиться и позволить вешам оставаться такими, каковы они есть. Возможно, вы даже подумаете: эти препятствия возникают именно потому, что вы следуете Пути, – в каком-то смысле боль обладает своим собственным сознанием и ждет, пока вы сядете и начнете медитировать. После достижения просветления вы поймете, что заблуждения тождественны природе Будды и неведения в действительности не существует.

Тело подвержено боли, недугам, болезни и смерти. Во время практики тело испытывает боль и усталость, но по своей сущности тело тождественно дхармовому телу. Дхармовое тело является изначально чистым, освобожденным и просветленным. Вы можете спросить, где находится это чистое и освобожденное дхармовое тело?

Я бы в этом случае ответил вопросом на вопрос, так же как наставник в изложенной выше истории: «Что не является уже чистым, освобожденным дхармовым телом?»

Между физическим и дхармовым телом нет разницы, но вы еще не осознали это. Пока вы этого не поймете, вас будут мучить боль и усталость. Лишь открыв, что физическое тело идентично дхармовому, вы избавитесь от своих проблем.

При династии Тан жил один чаньский наставник, достигший высокого уровня практики. О нем узнал император и попросил его прийти во дворец и попытаться исцелить одну из его наложниц, которая была тяжело больна. Чаньский наставник отказался прийти, он сказал посланнику: «Я не врач. Я занимаюсь практикой. Моя цель – практика».

Когда император узнал ответ наставника, он обратился к своему полководцу. Он сказал: «Иди и попроси этого наставника прийти. Если он откажется, отруби ему голову».

Чаньский наставник предвидел намерения полководца, поэтому он покинул свой храм и вышел на дорогу навстречу последнему. Вскоре появился полководец и, увидев наставника, спросил: «Почему ты ждешь здесь?»

Чаньский наставник ответил: «Я не хочу, чтобы моя грязная кровь осквернила пол храма, поэтому я пришел сюда, чтобы ты отрубил мне голову».

Большинство людей боятся смерти, но чаньскому наставнику страх был неведом. Он знал, что его физическое тело не отличается от дхармового тела и что дхармовое тело не может быть уничтожено. Если человек действительно поймет, что физическое и дхармовое тело идентичны, он не станет бояться смерти. Недуг, боль и старость не причинят ему беспокойств.

В процессе практики вас будут посещать самые разнообразные неприятные ощущения. Даже если вы еще не поняли, что физическое и дхармовое тело тождественны, вы, по крайней мере, должны верить в это. Если у вас есть вера, вас не будут отвлекать и волновать ощущения, возникающие во время практики, будь то боль, удовольствие или даже блаженство. Дхармовое тело является чистым и неизменным. Оно не испытывает ощущений. Вы должны воспринимать все ощущения во время практики как иллюзии. Пусть они приходят и уходят. Не цепляйтесь за них. Игнорируйте их.

Как только вы действительно пробудитесь к восприятию дхармового тела, вы поймете, что нет таких чувств, ощущений или качеств, которые вы можете схватить и сказать: «Вот дхармовое тело». Физические, ментальные и так называемые духовные переживания, возникающие во время практики, не есть дхармовое тело. Это лишь реакции нервной системы на физическое тело и окружающую среду. Дхармовое тело лишено свойств или характеристик.

Я не отрицаю существование духовного начала, но дух неотделим от тела. В буддизме нет разделения между духом и телом. Во время практики вы не должны проводить разграничений между физическими и духовными переживаниями. Все это одно и то же. Если у вас нет тела, откуда возьмутся духовные переживания?

Нельзя сказать, что дхармовое тело является независимым от материального тела, но нельзя сказать и что физическая активность или движущиеся вещи являются дхармовым телом. Нельзя выбрать какую-то вещь и сказать: «Вот дхармовое тело». Истинное дхармовое тело абсолютно неподвижно.

 

Когда обрел ты тело Дхармы, вещь ни одна не существует;

Своя природа изначальная – вот нам присущий Будда.

Пять скандх – пустые облаков блужданья взад-вперед;

Три яда – то случайное в воде вздуванье пузырей и их разрыв.

 

Ваше тело, которое вы, как правило, отождествляете со своим «я», вместе со всеми явлениями, которые открываются вам в ваших чувствах, представляет собой пять скандх, или пять совокупностей: форму, ощущение, восприятие, волеизъявление и сознание. Юн-цзя говорит, что пять скандх подобны облакам, плывущим по небу. Изначально небо является чистым. Облака появляются, плывут по небу и исчезают. Облака – это не небо. Между небом и облаками нет никакой конкретной связи, и все же небо неотделимо от облаков.

Пять скандх подобны этим облакам. Все мы думаем, что обладаем независимым «я», сознанием и телом. Однако наше тело, как и наше «я», с которым мы себя отождествляем, не сушествовало до нашего рождения. После смерти наше тело и наше «я» снова исчезнут. Подобно небу до и после появления облаков мир не содержит в себе нас до нашего рождения и после нашей смерти. Неизменного «я» не существует.

Однако это не означает, что нет ничего постоянно существующего. Если бы ничто не существовало постоянно, не было бы смысла заниматься практикой. Таким существованием обладает наша исконная и изначально чистая природа Будды. Природа Будды присутствует изначально и всегда, так же как и небо. В то время как наше тело и сознание приходят и уходят, подобно облакам, природа Будды, или собственная природа, существует всегда, так же как небо существует вне зависимости от наличия облаков.

Природа Будды не порождается практикой. Она существовала всегда. Если бы природа Будды была сотворенной, ее также можно было бы и уничтожить. Но тогда зачем заниматься практикой, если мы уже обладаем природой Будды? Практика не создает Будду. Практика помогает нам осознать или обнаружить природу Будды, изначально нам присущую. Если кто-то спросит: «Где находится Будда?» – или: «Что такое Будда?» – задайте ответный вопрос: «Где нет Будды?» – или: «Что не является Буддой?»

Вы не можете взять свое тело – совокупность пяти скандх – и превратить его в Будду. И все же Будда неотделим от пяти скандх. Будда есть всеобщность. Пять скандх – это веши, которые мы создаем в качестве крошечных индивидуальных «я». Посредством пяти скандх мы придаем себе самотождественность, но эта самотождественность носит убогий, жалкий характер. Если вы думаете: «Это тело мое, отдельное от всего остального», – а затем говорите: «Я – Будда», тем самым вы создаете столь же убогого и жалкого Будду, как вы сами.

Мы считаем, что тело тождественно «я», будучи введены в заблуждение тремя ядами – влечением, гневом и неведением. Три яда подобны наркотикам, вызывающим сильную зависимость. Под их воздействием мы ощущаем кратковременное, иллюзорное удовлетворение или возбуждение. Всем нам известно выражение: «Красота заключена во взгляде смотрящего». То, что мы любим, кажется нам красивым. На самом деле, красота есть не что иное, как выражение сознания влечения и привязанности. Испытывая привязанность к человеку, вы наслаждаетесь его или ее красотой. Когда вы влюблены, страсть затуманивает ваше восприятие и ваш партнер становится воплощением ваших эмоций и чувств. Если затем ваши отношения прервутся, вы можете повернуться к своему партнеру и сказать: «Я не знал, каков/какова ты на самом деле! Я ошибся».

Я слышал, что многие пары новобрачных мало знают друг о друге. Узнавая друг друга, они избавляются от иллюзий и часто разводятся. Они считают, что на смену безрассудной страсти пришла суровая реальность. Это не так. Во время разрыва люди точно так же находятся под воздействием эмоций, как и в состоянии влюбленности. Когда люди испытывают неудовлетворенность, веши, которые когда-то доставляли им удовольствие, кажутся неприятными, а то, что выглядело красивым, кажется безобразным. Эти люди по-прежнему подвластны трем ядам.

Похожая вещь происходит, когда люди занимаются медитацией. Если вы сидите удобно и чувствуете себя хорошо, вы можете подумать: «Медитация – это фантастика! Это так приятно!» На Тайване один человек, впервые принимавший участие в затворничестве, успешно начал заниматься медитацией, и его захлестнули эмоции. Он сказал, что это самая удивительная вещь на свете; наконец-то он понял, что значит быть человеком. Его второе затворничество имело другие последствия; у него были неприятности в семье, и поскольку он не мог выбросить свои проблемы из головы, ему пришлось тяжко. Возможно, вы подумаете, что его второе затворничество было неудачным, а первое успешным, однако любые чрезмерные эмоции приводят к проблемам. Приятные ощущения порождают привязанность и влечение. Неприятные ощущения приводят к отвращению, гневу и ненависти. На одном и том же затворничестве вы можете впасть в обе крайности. Это лишь чувства, которые наше «я» испытывает под воздействием трех ядов. Без влечения, гнева и неведения невозможно существование «я». Если вы успешно занимаетесь практикой, влечение, гнев и неведение мало-помалу угаснут. Когда три яда ослабнут, вы не будете так сильно нуждаться в привязанности к собственному «я». Вы увидите в своем ограниченном «я» пузырь на поверхности огромного океана, мгновенно образующийся, поднимающийся на поверхность, затем лопающийся и вновь растворяющийся в воде.

Что является постоянным за пределами этого неустойчивого пузыря? Ваша собственная природа. Где ваша собственная природа и что это такое? Это вы должны открыть для себя сами.

 

Когда реальность мы воспринимаем, ни личности, ни дхармы нет.

За миг способна карма Авичи иссякнуть,

И если лгу я, чтобы обмануть живые существа,

Пусть языка лишусь на много кальп, бесчисленных, как пыль или песок.

 

В этой строфе Юн-цзя говорит, что даже наихудшая карма – карма Авичи – может быть преодолена за миг просветления. Ввиду этой истины его вера непоколебима. Это – чань-буддийское учение о внезапном просветлении. Однажды кто-то спросил меня, как долго нужно заниматься практикой, чтобы стать просветленным. Я ответил: «Не меньше веков, не дольше мгновения мысли». Что вам больше нравится, длинный или короткий путь? Вероятно, большинство предпочтет путь, который побыстрее.

Я предлагаю вам быстродействующий метод. Возьмите все свои помыслы – хорошие, плохие и нейтральные – и отпустите их. Если это вам удастся, вас мгновенно посетит просветление. Если вы сможете достичь состояния сознания, в котором нет «я», нет другого, нет разграничения, нет живых существ, нет Будды, вы постигнете истинную сущность вещей. Возьмите меч практики и рассеките различающее сознание. Когда различающее сознание рассечено просветлением, от него ничего не остается, поскольку изначально не существовало никакого реального «я», которое могло бы проводить различия.

Вы должны верить в то, что это возможно. В последний день затворничества я подбадривал двух учеников, убеждая их получше распорядиться оставшимся временем. Они возразили, что им не хватит времени, чтобы чего-либо добиться. Я сказал: «Вы можете достичь просветления за один миг. Если каждое мгновение вы полностью отдаете практике, у вас масса времени для того, чтобы пережить просветление. Одного дня больше чем достаточно, а достигнете вы чего-то или нет, это уже другой вопрос».

Забудьте о времени, когда вы занимаетесь практикой. Не думайте: «Мне не хватит времени, чтобы чего-нибудь достичь». Не думайте: «Я молодой, у меня много времени для практики». Во время затворничества лучший подход – полностью использовать возможности каждого мгновения от начала до конца, держась за него и усердно занимаясь практикой. Не думайте о прошлом или будущем. Оставайтесь в настоящем мгновении.

Вы должны сначала освободиться от прошлого и будущего. Если вы можете сосредоточить свое сознание на настоящем мгновении, вы действительно черпаете силы в занятиях практикой. Эти силы помогут вам освободиться и от самого настоящего мгновения. Освободившись от времени, вы также освобождаетесь от пространства. Пространство и время, подобно пяти скандхам, представляют собой иллюзии. Когда вы свободны от пространства, времени и пяти скандх, «я» не существует. Если «я» существует – будь то частное или всеобщее «я» – возникают и влечение, гнев и неведение.

 

С внезапным пробужденьем к наставленьям чаньским Татхагаты,

Все шесть парамит, как и мириады средств искусных, вызрели внутри.

Во сне мы ясно видим шесть путей живых существ;

Проснувшись, наблюдаем пустоту тысячемирий.

 

Мы не понимаем себя или мир вокруг нас: мы не знаем, откуда мы пришли; мы не знаем, куда мы идем. Мы живем как во сне. Наши сны могут быть счастливыми или кошмарными, но все же это сны. Вы пришли на это затворничество, так как уже поняли, что вы спите, что ваша жизнь иллюзорна и непостоянна. Цель практики – пробуждение от сна жизни и обнаружение нашей собственной природы – природы Будды – глубинной реальности, лежащей и глубине преходящего бытия.

Сегодня одна из вас упомянула, что иногда ощущает себя на пороге прорыва; однако, как бы она ни старалась достичь его, у нее ничего не получается. Приверженность к идее прорыва сама по себе является препятствием. Для того чтобы достичь прорыва, нужно забыть о нем. Нельзя пробудиться от сна жизни, сделав это своей целью. Когда вы начинаете практиковать, эта идея полезна, так как повышает мотивацию. Однако если цепляться за идею «пробуждения», она будет мешать вашей практике.

Иногда во сне мы сознаем, что нам снится кошмар, и страстно хотим проснуться, В других случаях мы спим спокойно, и пробуждение представляет собой грубое, нежеланное вторжение. То же самое происходит в нашей жизни. Многие люди, которые обращаются к буддизму, делают это, потому что их жизни наполнены страданием. Люди, ведущие беззаботную, приятную жизнь, как правило, не испытывают потребности в медитации. Однако никто не свободен от страданий, порожденных тремя ядами: влечением, гневом и неведением; наша жизнь полна волнений и суеты. Многие хотели бы пробудиться от этого мучительного сна. Вот причина, по которой мы занимаемся практикой. Когда эта участница затворничества говорит о достижении прорыва, она имеет ввиду пробуждение от сна жизни.

Узреть свою собственную природу означает пробудиться от сна волнений. Когда вы спите, вы воспринимаете мир и явления при посредстве шести чувств, но когда вы воистину пробуждаетесь, вам кажется, словно вселенная исчезла. Однако, когда вы достигаете просветления, исчезает не столько вселенная, сколько «я». Привязанности влечения, гнева и неведения исчезают. Когда угасают три яда, угасает и волнение. Совершая бессмысленные или дурные поступки, мы спим. Усердно занимаясь практикой для достижения просветления, мы тоже видим сон. До момента просветления все, что мы делаем, говорим или думаем, будь то добродетельные, нейтральные или дурные дела, слова и мысли, все это – сон. Мы практикуем, чтобы ускорить свое просветление.

Шесть парамит (шесть совершенств), о которых упоминает Юн-цзя, это методы практики, реализующие просветление. Парамиты – щедрость, нравственность, терпение, усердие, медитация и мудрость – включают много методов практики. Для достижения просветления нужно следовать какому-то методу, но после просветления мы понимаем, что не практика превращает нас в Будду. Мы всегда были Буддами.

В момент просветления вы пробуждаетесь от сна, и практика исчезает. Хотя практика иллюзорна, она необходима для того, чтобы пробудиться. Однажды наставник Бай-чжан увидел Хуан-бо, своего ученика, уже достигшего просветления. Хуан-бо лежал в углу зала для медитации, удобно устроившись на полу. Бай-чжан разбудил его, но когда Хуан-бо увидел, кто это, он занял прежнее положение и продолжат спать. Бай-чжан подошел к другому ученику, который сидел, глубоко погруженный в медитацию, и коснулся его подушки доской для благовоний. Затем он указал на Хуан-бо и сказал: «Ты, бездельник! Смотри, как усердно трудится Хуан-бо. Чего ты дрыхнешь?»

Бьюсь об заклад, многие из вас хотели бы последовать методу Хуан-бо. Но Хуан-бо был просветленным. Смысл истории таков: до прозрения собственной природы между практикой и просветлением существует причинно-следственная связь. Практика ведет к просветлению. Однако в просветленном состоянии практики нет. В данной истории на самом деле спит второй, непросветленный ученик, хотя на первый взгляд все предстает прямо противоположным образом.

 

Нет добродетели, как и греха; приобретенья, как утраты.

Не нужно в сущности Нирваны пытаться что-то обнаружить;

Сначала зеркало покрыто пылью было, никто и никогда его не чистил,

Сейчас его разделим мы на части и изучим.

 

Обычно мы думаем, что если мы будем совершать хорошие поступки, мы обретем заслуги и добьемся хороших результатов; если мы будем совершать дурные поступки, все будет наоборот. Хорошие поступки приводят к хорошей карме, а дурные – к плохой. Сегодня один из вас сильно ударил себя во время медитации. Я спросил его, почему он сделал это, и он сказал, что не знает. Я спросил его, стало ли ему от этого лучше. Он ответил, что в каком-то смысле да, но его щека стала сильно болеть. Вот пример причинно-следственных отношений. Вероятно, этим учеником двигали тонкие, бессознательные мотивы или физиологические реакции. Во время затворничества люди громко смеются и плачут без какой-либо видимой причины. Некоторые ведут себя еще более странным образом. Если бы посторонний человек увидел это, он бы мог подумать, что эти люди странные или даже сумасшедшие. Впрочем, как правило, после этого они чувствуют себя лучше.

Подобные явления являются следствием практики, и они почти всегда приносят пользу. Они дают облегчение практикующему, высвобождая его избыточную энергию и позволяя ему сильнее слиться с методом. Но в действительности цель практики заключается в достижении точки, в которой вообще нет результатов, в которой нет никаких ожиданий – ни вознаграждения за благие поступки, ни возмездия за дурные. Здесь нет мысли о приобретении или утрате, нет мысли о выгоде или ущербе, о неведении или просветлении.

Нирвана неподвижна и неотделима от вас. Как можно обрести или потерять ее? После просветления нечего обретать или терять. Однако до просветления живые существа чувствуют, что должны избавиться от помрачения и обрести освобождение. Когда вы изучаете Дхарму Будды и приступаете к практике, вы начинаете осознавать наличие помрачения и даете ему имя. С другой стороны, люди, ничего не знающие о природе Будды и Дхарме, могут прожить всю свою жизнь в помрачении, не осознавая этого.

Считаете ли вы, что неведение есть благо? Полагаете ли вы, что сведущий человек пребывает в наибольшем помрачении? Возможно, что во всем животном мире люди лучше всех знают, что такое страдание. Если мы объясняем помрачение страданием, мы придем к выводу, что низшие формы жизни пребывают в большем помрачении, нежели люди. Однако помрачение основано не на страдании; оно основано на неведении. Тогда среди людей в наименьшем помрачении пребывает тот, кто обладает большей мудростью – не обязательно более высоким интеллектом.

Чем больше вы занимаетесь практикой, тем лучше вы осознаете свое помрачение. В процессе практики вам может показаться, что ваше помрачение становится все более интенсивным. Вы можете думать, что затворничество прошло неудачно, или что вы не делаете успехов. Но причина этого лишь в том, что вы лучше осознаете себя.

Если вы находитесь в темной комнате и через окно пробивается несколько солнечных лучей, вы можете видеть пылинки, кружащиеся в воздухе. Однако если в комнате темно, пыль невидима, и вы можете заключить, что воздух чист. До занятий практикой мы живем в темной комнате. Начиная практиковать, мы осознаем наличие помрачения благодаря свету самосознания.

До просветления наше сознание подобно зеркалу, покрытому пылью помрачения. Люди, не занимающиеся практикой, могут не сознавать этого и беспомощно барахтаться в отчаянии, обвиняя в своих неудачах обстоятельства. Однако те, кто занимается практикой и осознает свои помрачения и волнения, лучше понимают собственное положение и то, как можно его исправить. Поэтому грязь на вашем зеркале не должна вас расстраивать. Если бы не зеркало, вы бы не заметили пыли.

Заниматься практикой означает стереть пыль с зеркала. До просветления мы проводим разграничения между зеркалом сознания и пылью помрачения. После просветления, когда зеркало свободно от пыли, мы понимаем, что ни сознание, ни пыль не существуют. Зеркало есть лишь отражение иллюзорного «я», а пыль – это помрачения, к которым это иллюзорное «я» испытывает привязанность. Истинное зеркало не отражает ни «я», ни помрачений; по существу, истинное зеркало – это отсутствие зеркала.

Во время занятий практикой зеркало и пыль сосуществуют друг с другом. Мы сознаем наличие «я» благодаря помрачению. Природа Будды существует лишь до тех пор, пока существует помрачение. Из-за того что мы пребываем в помрачении, нам открывается природа Будды. Пусть во время практики ваше помраченное или заблуждающееся сознание не доставляет вам хлопот. Оно тождественно сознанию Будды.

Такова сущность «Песни о Просветлении». Через пропасть веков Юн-цзя говорит нам: «Пробудитесь к просветлению, не гонитесь за ним. Обратите свое сознание только лишь к методу и усердно трудитесь».

 

Кто помыслов лишен?

Лишен рожденья кто?

Коль нерожденное реально, нет нерожденной вещи ни одной.

У куклы деревянной заводной спроси,

Когда ей практика подарит состоянье Будды.

 

Состояние Будды не есть нечто такое, что достигается посредством практики. Состояние Будды не есть творение или достижение. Мы изначально являемся Буддами, и поэтому сама мысль о достижении состояния Будды посредством практики бессмысленна.

Одна из моих учениц говорила мне, что когда после родов она лежала с ребенком в больнице, она заметила, что у всех матерей было такое ощущение, что они дали рождение новой жизни. Однако ей казалось, что ее ребенок пришел в этот мир самостоятельно, а она просто помогла ему в этом. Она не считала, что она создала своего ребенка. Точно так же пусть вы занимаетесь практикой усердно или долго, вы не можете дать рождение Будде или ввести в мир нового Будду. Состояние Будды не порождается во время практики. Будда является нерожденным.

Состояние Будды означает прозрение истины не-возникновения мудрости и помрачения. Люди думают, что при достижении просветления помрачение преодолевается и приобретается мудрость. На самом деле после всестороннего просветления не остается ни мудрости, ни помрачения. Если отсутствует помрачение, нет и мудрости; мудрость существует лишь одновременно с помрачением.

«He-возникновение» не означает, что живые существа, окружающий мир и Будды не существуют. Все существует и пребывает в движении, но у этих вещей нет истинного «я». Если «я» не существует, как можно стать Буддой? Если мудрость и состояние Будды действительно существуют и могут быть достигнуты, разве не требуется для этого наличие «я»? Истина в том, что «я» иллюзорно, а мудрость и состояние Будды существуют до тех пор, пока мы привязаны к идее «я». Как только «я» исчезает, больше нет ни мудрости, ни каких-либо достижений. Однако для живых существ, еще не достигших просветления, мудрость существует, и Будды оказывают помощь живым существам, спасая их.

Вы занимаетесь практикой для того, чтобы достичь просветления или достичь состояния Будды? Думаете ли вы о том, когда же вы достигнете просветления? Если вы хотите получить ответ на эти вопросы, вы можете с тем же успехом задать их деревянной кукле. При чем здесь кукла, если можно спросить у наставника, бодхисаттвы или у Будды? Причина проста: вы не получите ответа, у кого бы вы ни спросили. Сутры гласят, что для достижения состояния Будды необходимы три великие кальпы. Юн-цзя не называет никаких сроков. Будете вы спрашивать у деревянной куклы или ждать три великие кальпы – это не важно. Кальпа – это невообразимо долгое время. Человек, который довольствуется ответом сутр и решает ждать три великие кальпы, надеясь стать Буддой, вероятно, достаточно глуп даже для того, чтобы спрашивать совета у деревянной куклы.

Для непросветленных людей состояние Будды и мудрость по-прежнему существуют, а помрачение по-прежнему есть нечто такое, от чего нужно избавиться. Для просветленных людей ничего этого нет. Однако это не значит, что практика не нужна. Усердно практикуйте, но не ищите состояния Будды. Во время практики оставьте все мысли о помрачении и мудрости, просветлении и состоянии Будды. Не переживайте из-за успехов или неудач. Просто практикуйте ради самой практики. Занятия практикой с таким отношением уже представляют собой успех. И на следующий раз, когда вы захотите узнать срок, за который вы достигнете просветления, не нужно спрашивать меня. Для этого подойдет любой кусок дерева.

 

Отбрось четыре элемента, не цепляйся ни за что;

Спокойно ешь и пей, прозрев нирваны сущность.

Непостоянны все явленья; все пусты.

Вот просветленье Татхагаты без изъяна.

 

В своей практике вы должны подавить четыре элемента: землю, огонь, ветер и воду. Люди не понимают, что все их мысли связаны с материальными явлениями внешней среды и зависят от последних. Все мысли, сны, понятия, символы, образы и язык напрямую или опосредованно связаны с внешней средой. Даже если вы сидите в пустой комнате с закрытыми глазами, заткнутыми ушами, зажатым носом и плотно сжатыми губами, ваше сознание будет наполнено мыслями и образами внешнего мира. Если вы можете избавиться от ассоциаций, связанных с материальными вещами, мысли в вашем сознании существенно сократятся.

Некоторые последователи испытывают страх и опасение, когда они пытаются «избавиться» от этого. Они зависимы от мыслей и подходов, накопленных ими за свою жизнь. Привязанность к мыслям и подходам представляют собой серьезное препятствие. Преодоление всего этого или избавление от него – это полезный метод практики для борьбы с подобными препятствиями. Во время затворничества вы должны попытаться избавиться от всего, чтобы сократить количество препятствий в вашем сознании.

Когда вы возвращаетесь к повседневной жизни, вы, если хотите, можете восстановить свои мысли и предубеждения. Не будучи полностью просветленным, невозможно жить без них. Все ваши воспоминания, переживания, мысли и отношения соединяются друг с другом и формируют вашу карму, а карма есть сила, повсюду следующая за вами. От некоторых действий нельзя избавиться. Вы должны есть, испытывая голод, пить, испытывая жажду, спать, испытывая усталость; в противном случае вы долго не протянете. Пока вы не достигли просветления, «я» существует. Однако вы должны понимать, что оно является иллюзорным и непостоянным. Лучший выход из положения – следовать своему методу и продолжать заниматься практикой.

Просветленные существа, такие как бодхисаттвы и Будды, могут принимать человеческий облик, но у них нет «я». Они решили жить в этом мире, чтобы помогать живым существам. «Я» возникает из привязанности к влечению, гневу и неведению, но просветленные существа не осквернены этими тремя ядами. Состояние Будды есть пустота, но пустота не означает не-существования. Пустота означает, что все веши лишены постоянства. Объективное существование имеет место, но нет ничего неизменного и вечного: все существующее постоянно меняется. Эта вечно изменчивая природа есть природа Будды.

Просветление есть осознание пустотной и непостоянной природы нас самих и окружающего мира. Если вы можете жить в пустотности, не испытывая привязанности к ней, это называется «ни пребывание в существовании, ни пустота». Хотя все продолжает существовать, нет «я», которое бы испытывало привязанность. He-пребывание в существовании и не-пребывание в пустоте есть просветление. Когда эта стадия практики достигнута, она называется Всецелым Просветлением, или состоянием Будды.

На пути к просветлению вы начинаете с избавления от прошлого и будущего. Вы пребываете в настоящем, работая над своим методом. Это ваш путь. В конце концов, приходится отказаться даже от метода и от настоящего мгновения, так как они тоже представляют собой объекты привязанности.

Чаньский наставник Линь-цзи велел своим ученикам убивать всех Будд и бодхисаттв, которых они встретят на своем пути. Также он велел им убивать своих родителей, если те встретятся им на пути. Конечно же, он не вкладывал в свои слова буквальный смысл. Он имел в виду, что во время занятий практикой следует убивать свои иллюзии. Отбросьте все. Убейте все в своем сознании привязанностей. Вот правильный подход для последователей, занятых интенсивной практикой.

 

Вот истинная колесница, без сомненья.

Кто не согласен, тот эмоциям поддался.

Стремиться только к корню самому – печать, наложенная Буддой;

Нет смысла листья рвать или за ветви взяться.

 

Когда Юн-цзя говорит о корне, он имеет в виду всю целостность опыта. Корни и листья соответствуют отдельным явлениям. Все во вселенной находится в полной гармонии. Между различными явлениями нет конфликта или противоречий; каждая вещь находится и согласии со всеми остальными. Однако это никак нельзя выразить при помощи символов или языка. На самом деле ничего не может быть объяснено – ни бесчисленные впечатления повседневного существования, ни целостность состояния Будды. Любое переживание – повседневный опыт, неполное просветление или всецелое просветление – не может быть полностью описано в словах. Только благодаря общности человеческой природы люди могут объяснять свои ощущения и понимать друг друга. Однако если бы нам пришлось встретиться с существом, не имеющим представления о человеческой жизни, мы бы не смогли описать ему никаких ощущений человека.

Если вы переживаете подлинное просветление, не нужно ничего говорить. Разграничения не существует. Чтобы сказать что-нибудь, вы должны сравнить одно с другим; вы должны объяснить одну вещь в терминах другой; вы должны говорить со своей точки зрения или с точки зрения другого человека. Когда вы говорите, что что-то находится внизу, то вы делаете это лишь потому, что сами находитесь выше. Но когда разграничения нет и все веши пребывают в недифференцированной гармонии, говорить не о чем.

Великий чаньский наставник по имени Хань-шань жил во второй половине периода правления династии Мин. Наставник Хань-шань записал свой сон, в котором он отправился в публичную купальню. Там, в воде, он увидел прекрасную женщину, которая стала манить его к себе. Во сне Хань-шань подумал: «Я монах. Мне нельзя совершать омовение вместе с женщиной!» Женщина настаивала и, наконец, сама подошла к Хань-шаню. В этот миг Хань-шань понял, что на самом деле это мужчина, но черты его так изящны, что он напоминает женщину. Затем этот человек вылил воду на голову Хань-шаню, после чего все его тело охватило ощущение прохлады. Это ощущение прохлады не исчезало долгое время после того, как он проснулся.

Обдумывая свой сон, Хань-шань понял, что в мире людей есть отличия между мужчинами и женщинами. Однако в Чистой Земле такого разделения нет. По существу, мужского и женского начал нет. Назвать человека во сне Хань-шаня мужчиной или женщиной – означает провести разграничение, совершить ментальный акт, при котором мир подвергается делению на категории. Точно так же нет разграничений и в области подлинного просветления.

К сожалению, большинство людей не находится на уровне неразграничения, и поэтому к ним приходится обращаться при помощи слов, даже если объяснения не совсем точны. Для того чтобы воистину постичь Дхарму Будды, не нужно произносить слов, не нужно давать наставлений. Почему же я так много говорю? Потому что люди не могут постичь не-разграничения. Я должен пытаться объяснять Дхарму Будды, пусть даже мои попытки будут весьма несовершенны. Я должен опираться на привязанность живых существ к их собственному «я». У Будды не было необходимости говорить о чем-то, однако ради живых существ он в течение сорока девяти лет проповедовал Дхарму Будды.

Вы не можете обнаружить свою природу Будды при посредстве слов, логики или рассудка. Вы должны постичь ее непосредственно, и при этом вы увидите то, что мог бы увидеть Будда. Если вы увидите свою изначальную природу, вы не сможете описать ее или подвергнуть ее анализу.

На этом затворничестве некоторые из вас рассказывали мне о своих ощущениях во время личных собеседований. Если бы вам нужно было рассказать об этих ощущениях посторонним людям, особенно тем, кто не имеет представления о медитации, вы, возможно, столкнулись бы с тем. что они не верят вам или не могут понять ваших ощущений. Нет способа дать им почувствовать и увидеть то, что чувствуете и видите вы. Ваши впечатления, будь они поверхностными или глубокими, принадлежат только вам. Переживания глубинного, наиболее совершенного просветления не поддаются объяснению. Я призываю вас открыть для себя вашу истинную природу самым непосредственным образом. Я не могу описать эти переживания. И все же я уверен в вашем любопытстве. Вам хочется услышать истории о переживаниях просветления. В глубине души вы спрашиваете: «Что это такое? На что это похоже?»

На Тайване один старый монах читал лекции по «Аватамсака-сутре». В сутре говорится о «мире, украшенном цветами». Когда старый монах попытался описать этот мир, он открыл рот, но не смог произнести ничего, кроме восклицаний – нечто вроде: «Ох!..» и: «Ах!..». Его слушатели не поняли, что он хотел сказать. В сутре говорится, что каждый цветок в этом мире заключает внутри себя тысячу лотосов, а на каждом лотосе сидит Будда, проповедующий Дхарму в десяти направлениях пространства. Это описание мало что говорит нам, и на самом деле объяснение монаха гораздо лучше.

 

Не знают люди драгоценность мани;

Ее найдешь лишь в Татхагатагарбхе.

Деянья чувств шести пусты и не пусты одновременно, —

Одно сиянье совершенное, что формы лишено, хоть формой обладает.

 

Драгоценность мани – это удивительный камень, обладающий бесконечной силой. По этой причине его также называют камнем исполнения желаний. Имея такой камень, вы можете дать людям все, что они хотят или в чем нуждаются. Обладатель драгоценности мани становится величайшим милостынедателем. Как правило, люди слишком отягощены кармой и помрачениями, чтобы обрести подобное сокровище и поэтому им драгоценность мани представляется мистическим камнем божественной сферы. Однако в этой строфе она символизирует изначальную природу, которой мы все обладаем, но которая остается сокрытой от большинства из нас.

В «Лотосовой сутре» рассказывается история о сыне богатых родителей. В юности он покинул родной дом и много лет скитался повсюду как нищий. Он не знал того, что за подкладкой его одеяния зашит драгоценный камень, которому нет цены. Однажды кто-то сказал ему: «На самом деле у тебя есть драгоценный камень. Если найдешь его – разбогатеешь».

Смысл этой притчи очевиден. Изначально и навсегда мы обладаем сокровищем природы Будды, но тем или иным образом теряем его из виду. Сейчас вы услышали проповедь Дхармы, и вы знаете, что природа Будды существует. Все, что вы должны делать, – это искать ее, пока не найдете. Найдя ее, вы избавитесь от неведения и помрачений. Это называется «узреть природу собственного «я». Если вы сможете полностью раскрыть собственную природу, так что разграничения больше не вернутся к вам, вы обретете состояние Будды.

Драгоценность мани символизирует исполнение всех ваших желаний. Она дает человеку сверхъестественные способности. Вы можете все видеть, все слышать, быть повсюду. Вы можете заглядывать в прошлое или будущее. Многие люди хотели бы обладать этими способностями или хотя бы побольше узнать о них. Большинство людей не понимает того, что, будучи потенциальными Буддами, мы уже обладаем этими сверхъестественными способностями в скрытой форме.

Вчера кто-то сказал мне, что временами ему хотелось, чтобы я дал ему посвящение, и он смог решить свои проблемы. Часто, когда людям кажется, что им не достает способностей или силы, они ищут помощи у других. Однако другие люди не могут решить ваши глубинные проблемы; будь это так, это противоречило бы закону кармы – закону причин и следствий. Если вы полагаетесь на других, помощь, которую вы получите, будет малоэффективна. Вы должны полагаться только на себя. В конце концов, когда вы достигнете просветления, вы перестанете видеть отличия между собой и другими, между одной вещью и другой. Все будет находиться в состоянии гармонии.

Великие последователи буддизма, как, например, Миларепа и Хань-шань (Холодная Гора), были настолько бедны, что у них не было одежды. Однако на самом деле они были самыми богатыми из людей, так как им принадлежало все в этой Вселенной. По сравнению с ними самый богатый царь был нищим. Для таких людей, как Миларепа и Хань-шань, любое место является родным домом; каждый встречный является их учеником; любая вещь может стать одеждой. Хань-шань говорил: «Горы – моя подушка, облака – мое одеяло, земля – моя постель, океан – моя купальня».

Просветленные существа обладают сверхъестественными способностями, однако это не те малозначимые способности, которые привлекают обычных людей. Эти малозначимые способности – лишь трюки, приличествующие мелким духам. Во времена династии Тан некий йогин, обладавший сверхъестественными способностями, отправился в Китай, где его радушно встретили. В то время там был монах по имени Хуэй-чун, чаньский наставник императора. Кто-то сказал ему: «Наставник, пришло Ваше время. Йогин, обладающий великими способностями, хочет вступить с Вами в состязание».

Наставник Хуэй-чун ответил: «У меня нет никаких способностей, но против состязания я не возражаю».

Для того чтобы наблюдать за этим великим событием, собралось множество людей. Йогин попросил Хуэй-чуна задать ему какой-нибудь вопрос, и Хуэй-чун спросил: «Где сейчас мое сознание?»

Йогин ответил: «Вы занимаете почетное положение чаньского наставника при императоре, зачем же Вы отправились в провинцию Сычуань, чтобы наблюдать за лодочными гонками?»

Наставник Хуэй-чун сказал: «Очень хорошо. Можешь ли ты видеть, где я сейчас?»

«Очень странно.– отвечал йогин.– сейчас Вы находитесь в другой провинции, наблюдая за тем, как кто-то показывает трюки с обезьянами».

Эти реплики подтверждают, что йогин обладал способностью читать чужие мысли, так как он знал содержание мыслей Хуэй-чуна. Хуэй-чун спросил в третий раз: «Где я сейчас?»

Йогин долгое время пытался сосредоточиться, но не смог узнать, где находится сознание Хуэй-чуна. Тогда наставник Хуэй-чун упрекнул йогина: «То, что ты можешь, умеют мелкие бесы. Ты можешь проникнуть в сознание, когда оно движется, но если сознание неподвижно, ты пропал. Что до того, где я нахожусь, это очень просто. Если здесь мое тело, конечно же, мое сознание тоже находится здесь».

С точки зрения Чань то, что считается сверхъестественными способностями, на самом деле представляет собой ненужные трюки. Чань говорит о великих сверхъестественных способностях. Когда птицы летят по небу, а люди идут по земле, они оставляют за собой следы на тысячи миллионов эпох. Идя по жизни, мы оставляем за собой наши тени. Люди, обладающие великими сверхъестественными способностями, могут вернуться по этим теням назад, как если бы они прокручивали назад кинофильм, и проследить их на протяжении бесчисленных прошедших жизней. Вот один из примеров великих сверхъестественных сил.

В последней строке строфы выражение «одно сиянье совершенное» обозначает природу Будды, которая тождественна дхармовому телу. Дхармовое тело неотделимо от физического тела. Однако вы не можете сказать, что дхармовое тело есть физическое тело и ничего больше. Когда вы переживаете просветление, вы едины с дхармовым телом, но вы по-прежнему пребываете в своем физическом теле. Когда вашему восприятию открывается дхармовое тело, вы выходите за пределы своего ограниченного физического тела. Пока длится ощущение просветления – а оно может быть недолговечным, как вспышка, – вы не будете видеть отличий между внутренним и внешним. Не будет ни привязанности к «я», ни помрачений. Однако это не точное описание. Если вы хотите узнать, что это на самом деле, вам придется найти драгоценность мани и самим открыть ее для себя.

 

Пятерку глаз очисти, чтоб пять способностей усвоить.

Лишь достижение дает нам пониманье.

Увидеть отраженье в зеркале несложно.

Как можно ухватить луну в реке?

 

Что такое пятерка глаз, о которой упоминает Юн-цзя? Если говорить коротко, то это: 1) физические глаза, с которыми мы рождаемся; 2) божественные глаза, которые можно приобрести посредством практики или как результат прежних заслуг и которые позволяют прозревать будущее и видеть на большие расстояния; 3) глаза мудрости, которые позволяют нам положить конец круговращению рождения и смерти; 4) глаза Дхармы, которые позволяют нам видеть природу Будды и дхармовое тело (когда это происходит, говорят, что у человека разверзлись очи Дхармы); 5) глаза Будды, которые являются дальнейшим развитием глаз Дхармы.

Вы можете обрести нематериальные глаза, но прежде всего нужно очистить свое сознание. Если сознание очищено, вы можете видеть недоступные для других вещи даже без помощи материальных органов зрения. Однако в обычном рассеянном состоянии сознания вы видите практически то же самое, что и другие люди; большинство людей соглашаются в том, что дом – это дом, а человек – это человек.

Одна из начальных практик – попытка очистить зрительное сознание. Иногда я прошу людей посмотреть на веши или на других людей, сидящих вокруг них. Я прошу их смотреть внимательно, но никак не идентифицировать то, что они видят, и не соотносить это с какими-либо категориями. Так, например, наблюдая за людьми, последователь старается не воспринимать окружающих как мужчин или женщин, чужаков или друзей. Для этого нужно отказаться от использования собственной памяти, мыслей и всякого предшествующего опыта. Подобно фотокамере, нужно взирать на мир, не делая разграничений. Если вы хорошо занимались практикой, вы сможете увидеть веши по-новому.

Пару лет назад я использовал этот метод во время затворничества на севере штата Нью-Йорк. Я говорил людям, чтобы они выходили из дома и смотрели на все, что привлекает их внимание. Один из участников так внимательно смотрел на деревья, что перестал ощущать себя человеком. Он превратился в дерево. Когда я велел всем возвращаться в зал для медитации, он не двинулся с места. Я сказал: «Пора идти, очень холодно».

Он ответил: «Разве деревья могут ходить?»

Во время затворничества на Тайване я предложил всем внимательно смотреть на окружающий мир. Один монах из Малайзии стал смотреть на кладбище неподалеку. Когда он смотрел на надгробие, я сказал, чтобы он отбросил свои предубеждения и перестал думать о том, на что смотрит. В конце концов, он перестал мыслить идеями и увидел за этими камнями людей. После затворничества он снова пошел на кладбище, но не увидел ничего необычного.

Я помню еще одно затворничество, в котором принимала участие монахиня с юга Тайваня. Земля была усыпана цветами различных деревьев. Когда я велел ей заниматься практикой чистого взирания, монахиня увидела, что деревья и опавшие цветы – одно и то же. Она поднимала цветы и клала их на ветки. Это делало ее счастливой, поскольку для нее цветы и деревья были тождественны. Другие люди, наблюдавшие за ней, не понимали, что она делает.

С точки зрения мирянина, ненормальны те люди, которые считают себя деревьями, или видят за камнями людей, или считают, что цветы и деревья – одно и то же. Однако в приведенных мною примерах это не так. Поскольку большинство из нас прибегает к разграничениям, основанным на наших предубеждениях, наше зрительное сознание является статическим, неактивным и жестким. Наше зрение носит избирательный характер по причине воспоминаний, симпатий и антипатий. Поскольку наше сознание нечисто, наше зрение также является нечистым. Если бы наше сознание могло очиститься, то мы могли бы сказать, что наше зрение тоже является чистым. То, что мы видим чистыми глазами, полностью отличается от того, что видят глаза, покрытые скверной.

В начале затворничества, когда вы смотрите на других участников, вы можете подумать, что этот человек – какой-то странный, другой кажется недружелюбным, третий – неприятным и раздражающим. Эти мысли не ведут к хорошим чувствам. Однако в конце затворничества люди кажутся добрыми и достойными, и вы чувствуете свое родство с ними. Люди не изменились; изменилось ваше сознание, а значит, и ваше зрительное восприятие.

На затворничестве и даже в повседневной жизни вы не должны слишком сильно полагаться на свои глаза. Если вам приходится это делать. пользуйтесь ими без разграничения. Например, когда вы садитесь есть, смотрите на пишу как на топливо для вашего тела и ничего больше. Не проводите разграничений, думая о том, какая пища приятнее на вкус или что нам больше нравится. Когда вы работаете, не думайте о том, нравится вам ваша профессия или нет. Просто делайте это. Только при таком отношении ваши глаза будут чистыми. С помощью такого подхода можно очистить и другие чувства, и окружающий мир больше не будет управлять вами.

Больше всего практике мешает сознание. Сознание движется под воздействием внешнего окружения. Когда сознание перестает разграничивать, это похоже на то, как если бы мы закрыли глаза и заткнули уши, чтобы не видеть и не слышать ничего происходящего. Точно так же можно закрыть глаза и уши, чтобы не воспринимать прошлого. Если вы сможете помешать своему сознанию пребывать в прошлом, то ваши чувства отвратятся как от прошлого, так и от настоящего. Вы быстро делаете успехи, когда сознанию не мешает прошлое и окружающий мир.

В первой строке также говорится о пяти видах способностей, которые возникают от правильного осуществления пяти условий: веры, усердной практики, однонаправленного сосредоточения, самадхи и мудрости. Эти пять условий необходимы для успешной практики во время затворничества.

Сегодня я хотел бы поговорить о первом условии – вере. Она очень важна. Во-первых, нужно верить в самого себя. Вы должны верить в то, что вам по плечу то, чего достигли другие люди. Если у вас нет веры в себя и вы не верите в то, что практика полезна для вас, то ваш интерес угаснет и вы прекратите заниматься практикой. С другой стороны, если вы верите в то, что способны добиться успехов и получить пользу от практики, вы с желанием приметесь за тяжелую работу. Во-вторых, вы должны верить в метод. Вы должны верить в то, что метод приведет вас к той цели, к которой вы стремитесь. Наконец, вы должны верить человеку, который обучает вас этому методу. Вы должны быть убеждены в том, что наставник не обманет вас. Вы должны верить в то, что он сам пережил просветление и будет уверенно управлять вашей практикой.

Методы практики были проповеданы Буддой Шакьямуни, в течение столетий передавались патриархами и наставниками, а теперь я рассказываю о них вам. Вы должны исходить из того, что Будда не обманывал нас. Если бы он был причастен к обману, он не был бы Буддой. Не может быть такого, чтобы на протяжении веков каждый патриарх и наставник обманывал нас, а сутры и шастры были простой ложью. Даже сейчас, хотя в мире нет патриархов, многие люди получают подлинную пользу от практики. Вы должны понимать, что вы попали на это затворничество благодаря вашей хорошей карме и глубокому родству с Дхармой. Поэтому вы должны верить в себя, в методы практики и в наставника.

Некоторые люди здесь уже посещали затворничества раньше. Если затворничество бесполезно, эти люди предстают глупцами. Зачем им медитировать в течение семи дней вместо того, чтобы остаться дома во время отпуска и наслаждаться обществом домашних и друзей? Вероятно, эти глупцы верят в то, что они получают от практики какую-то пользу. Таким образом, по крайней мере для них, первое условие является выполненным.

 

Пятерку глаз очисти, чтоб пять способностей усвоить.

Лишь достижение дает нам пониманье.

Увидеть отраженье в зеркале несложно.

Как можно ухватить луну в реке?

 

Вчера я говорил о первой строке этой строфы. Сегодня я хотел бы прокомментировать остальные. Вторая строка предупреждает нас о том, что пережить просветление непросто, а в третьей говорится, что после достижения просветления сознание будет обладать всецелой ясностью. В четвертой строке проводится различие между подлинным и ложным просветлением.

Просветление Чань (подлинное просветление) свободно от всяких привязанностей. Если сохраняются какие-то привязанности, это уже не подлинное просветление. Это значит, что вы по-прежнему находитесь в области зрения и слуха, света и тени: пусть ваши привязанности будут тонкими или возвышенными, вы опять будете сталкиваться с проблемами, вызванными тем, что вы видите, слышите или о чем думаете. Переживания, в которых сохраняются привязанности, могут быть только ложным просветлением.

Есть два типа ложного просветления: ложное просветление, достигаемое на должном пути и ложное просветление, достигаемое на внешних или еретических путях. Если вы переживаете ложное просветление, но руководствуетесь Дхармой Будды, вы останетесь на должном пути. С вами не произойдет ничего плохого. В действительности ложное просветление на должном пути может быть полезным для вашей практики. Однако ложное просветление может и ввести вас в заблуждение. Если вы не руководствуетесь Дхармой Будды, оно может быть даже опасным.

Когда вас посещает какое-либо переживание, это является знаком того, что вы усердно занимаетесь практикой и ваш метод начинает приносить плоды. Люди, не достигшие вашего уровня практики, могут уважать вас, считая вас просветленными, но они не знают наверняка. Только люди, стоящие на более высоком уровне практики, могут определить глубину вашего переживания и сказать, чего вы достигли. Сложно оценить свою собственную практику, поэтому вы не можете быть уверены в том, что ваше просветление является истинным. Опора на свои собственные искаженные представления может привести к проблемам. Поэтому вам необходим учитель, который мог бы оценивать ваши переживания и определять, являются ли они истинными или ложными.

В третьей строке говорится об отражении в зеркале. Чаньские наставники часто сравнивают сознание с древним зеркалом, которое существовало в каждом из нас со времен безначальной древности. Будучи чистым, оно, тем не менее, покрыто пылью помрачений и лишено своей способности отражать. Практика есть процесс устранения пыли и полировки зеркала с целью возвращения ему отражательной силы.

Это зеркало – не обычный предмет обихода; скорее, это зеркало мудрости, в котором отражаются основополагающие проблемы всех живых существ. В отличие от обычного зеркала, зеркало мудрости не отражает вас, поскольку вы (ваше «я») на самом деле не существуете. Когда вы не проводите разграничений и освобождаетесь от помрачений и привязанностей, тогда и проявляется мудрость.

Обладая мудростью, вы можете дать людям все, что им нужно, и помочь им преодолеть все их основные проблемы. Это не означает, что у вас есть сверхъестественные силы. Сверхъестественные силы ограничены пространством и временем; поэтому на них нельзя опереться. Мудрость, между тем, безгранична.

Последователи Чань иногда обретают сверхъестественные способности, но если у них возникает привязанность к этим способностям, они по-прежнему находятся в области света и тени. Однажды наставник Сюй-юнь продолжал заниматься в зале для медитации после того, как все остальные легли спать. Он увидел, как один монах, ответственный за уход за монастырскими светильниками, мочится, а другой монах идет в отхожее место в западной части монастыря. Оба монаха находились довольно далеко от зала для медитации. На следующий день он спросил у этих монахов, вставали ли они ночью, и они ответили утвердительно. Сюй-юнь убедился в правоте своих ощущений, но у него не возникло привязанности к этой способности.

Однажды, когда я занимался медитацией, я услышал громкий шум. как будто бы между собой сшибаются рогами два буйвола. Конечно же, поблизости не было никаких буйволов. Затем я увидел, что рядом со мной борются два муравья. Когда я увидел муравьев, шум стих.

Если вы хорошо занимаетесь медитацией, ваше чувственное восприятие становится более отчетливым и обостренным и вы можете слышать и видеть веши, как правило, недоступные людям. Эти явления естественным образом возникают во время практики, но они не есть просветление. Не привязывайтесь к ним.

В четвертой строке содержится вопрос: «Как можно ухватить луну в реке?» Луна находится на небе. Если вы верите, что на самом деле луна находится в воде, вы обманываете себя. В одной чаньской истории рассказывается о человеке, который видит луну в воде и решает забрать ее домой. Ведро за ведром он носит домой то, что считает луной. Наконец, вернувшись домой, он видит, что у него нет ничего, кроме воды.

Верить в истинность ложного просветления – то же, что хвататься за луну в воде. Если вы занимаетесь практикой до тех пор, пока ваше сознание не станет чистым, спокойным и упорядоченным, вы можете увидеть прекрасные образы и услышать удивительные звуки. Возможно, вы подумаете, что достигли просветления, но это – то же самое, что отражение луны в воде. Подлинное просветление не имеет ничего общего со светом, звуком и отражением.

Вы смеетесь над глупостью человека, принявшего отражение луны за саму луну, однако многие из вас испытывают волнение, когда вас посещают какие-либо переживания во время затворничества, и, поскольку вы никогда не ощущали ничего подобного, вы считаете, что это и есть просветление. Для вас это поразительно, для просветленного человека это не что иное, как отражение луны в воде. Пусть ничто из того, что вы встречаете или переживаете, не сбивает вас с истинного пути. Переживания хороши, но если вы привязываетесь к ним, они становятся препятствием для вашей практики.

На этом затворничестве большинство из вас еще не видело луну даже отраженной в воде. Вы слишком погрязли в своих блуждающих мыслях. Ваше сознание подобно голодному быку, который постоянно пытается убежать с дороги, чтобы пощипать свежей травки в полях. Хватайте быка и тащите его обратно на дорогу. Не разрешайте ему поддаться искушению травы. Если вы отпустите его, он не вернется. Вы должны превратить живого быка в железного. Железные быки никогда не испытывают голода, и трава ничего не значит для них.

Будьте начеку. Голодный бык, как правило, еще неленив. Когда он набьет свое брюхо травой – то есть когда ваше сознание предастся блуждающим мыслям, – возникнет сонливость, и бык начнет дремать, чтобы пробудиться только тогда, когда ему снова захочется травы. Усердно занимайтесь практикой и следите за своим сознанием, похожим на быка.

 

Идут и действуют всегда одни,

Но вместе просветленные идут путем нирваны.

Мотив старинный, чистый дух и выдержанный стиль,

Суровое лицо, сухие кости; нет дела никому.

 

Эти четыре строчки описывают сознание и тело практикующего. Образ жизни великого последователя буддизма необычайно независим. Каждый последователь ведет уединенный образ жизни и следует своему собственному пути к нирване. Хотя количество путей безмерно, все пути тождественны. Более того, каждый последователь должен идти по своему пути в одиночестве. Но, даже если последователь один, он не одинок. Ему не нужно общество. Его спутник – Дхарма, а его жизнь – практика. Чтобы войти в мир, где нет рождения и смерти, необходимо следовать этому подходу.

Хотя на Западе учение Чань появилось недавно, вообще Чань – это древняя традиция. Она существует со времен безначальной древности. Сходным образом, великий последователь также похож на древнего человека своим обликом и манерой поведения. Внешне он может казаться худым и истощенным, однако если приглядеться повнимательнее, вы увидите, что он одухотворен и здоров. Вы не подумаете, что он – мудрец, поскольку он не требует внимания к себе; слава, власть и материальные богатства не имеют для него никакого значения. Его поведение благородно и уравновешенно, а сознание – спокойно и умиротворенно.

Во время затворничества я всегда говорю, чтобы люди отделили себя от других. Это непросто сделать. У всех вас есть семьи и друзья, о которых вы заботитесь и думаете, но, участвуя в затворничестве, вы должны отбросить в сторону все мысли о них. Когда вас посещают посторонние мысли, как правило, они связаны с другими людьми. Один ученик сказал мне, что он не хотел участвовать в затворничестве вместе со своей девушкой, так как он бы постоянно думал о ней. Его девушки здесь нет, но я уверен, что мыслями он часто с ней. Стены чаньского зала – не преграда для сознания.

На пути отделения есть несколько шагов. Прежде всего вы должны отделить себя от окружающих людей: если речь идет о вас, то вы – единственный человек, занимающийся медитацией в этом зале. Не думайте о человеке рядом с вами, даже если он все время кашляет, раскачивается или вскакивает, чтобы бежать в туалет. Все это не имеет к вам никакого отношения. Когда вы сидите, вы можете услышать, как кто-то смеется, плачет или даже кричит. Естественно, это возбуждает ваше любопытство, но вы должны научиться отделять себя от окружающих людей.

Следующий шаг – отделить себя от областей зрения и слуха и света и тени. Избавиться от звуков и образов внешнего мира относительно просто. Если вы не можете отвлечься от сигналящих автомобилей и надрывающихся радиоприемников, ваше сознание становится чрезвычайно рассеянным. Однако вы должны изолировать себя и от внутренних раздражающих факторов – сознания и тела. Что бы вы ни видели, слышали, ощущали или воображали, не привязывайтесь к этому. Этого сложно добиться. Если вы можете отдалиться от этих явлений, ваша практика будет успешной, а ваше продвижение вперед – постоянным.

Вот история о пожилой женщине, которая в течение двадцати лет оказывала поддержку монаху, разрешая ему медитировать в хижине рядом с ее домом. Однажды она велела своей восемнадцатилетней дочери отнести монаху еду, обнять его и спросить его, что он чувствует. Дочь выполнила все ее указания. Когда она обняла монаха и спросила, как он себя чувствует, он ответил: «Как сухая ветка, коснувшаяся холодного утеса».

Дочь рассказала все матери. Пожилая госпожа в гневе схватила метлу и направилась в хижину монаха. «Я помогала тебе двадцать лет, считая тебя настоящим последователем практики! Убирайся отсюда!» – кричала она, размахивая метлой. Когда он скрылся из виду, она сожгла хижину.

Женщина рассердилась, потому что монах достиг лишь первой стадии самоизоляции. Он отделил себя от людей и внешнего окружения, но сохранил привязанность к своей изоляции. Ему не удалось преодолеть раздражающие факторы в своем собственном сознании.

Вполне очевидно, что идти по пути Будды непросто. Сначала нужно работать над своим телом и окружающим миром. Если бы вы могли мгновенно отделить себя от сознания, не было бы необходимости в чаньских затворничествах. Когда вы полностью отделите сознание от внутренних и внешних явлений, вы должны будете разбить на части это отделенное сознание. Результатом будет просветление. Однако вы не должны думать о просветлении. Все, что нужно делать, – это следовать методу и не обращать внимания на все остальное. Избегайте сравнивать себя с другими. То, насколько успешны их дела, не должно вас волновать – это хороший совет как для повседневной жизни, так и для затворничества. Только этот подход поможет вам войти во врата Чань.

Поймите, что отделение себя от других людей не означает уединения. Можно находиться в толпе и все же быть отделенным от других. Представьте себе, что вы одни, поскольку вы действительно одни. Вы рождаетесь в одиночестве и в одиночестве же покидаете этот мир. Даже если вы с вашей возлюбленной привяжете себя друг к другу, примете вместе яд и умрете в одно мгновение, вы все же покинете этот мир в одиночестве. Ваша карма принадлежит только вам.

Отделение себя от всех и вся – труднодостижимое искусство. По этой причине серьезные последователи часто слышат от своих наставников призывы заниматься практикой – хотя бы в течение какого-то времени – в одиночестве и вдали от общества. В древнем Китае и Тибете многие великие последователи буддизма проводили длительное время, занимаясь уединенной практикой. В наше время многие последователи также проходят индивидуальные затворничества. Я провел шесть лет в одиночестве занимаясь практикой в горах Тайваня. Я бы не стал убегать от людей, если бы они приходили ко мне, но за это время мне никто не встретился. У меня не было телефона, не было почты, не было компании. Это был опыт, пробуждающий смирение. Я ощущал себя свободным, но все же угрюмым. На самом деле, для вашей практики полезно, если люди не обращают на вас внимания или даже сторонятся вас. Если люди видят в вас героя или знаменитость, ваша практика может пострадать от этого.

В наше время в Китае был знаменитый монах по имени Лай-го. Будучи еще молодым человеком, он стал настоятелем известного монастыря. Через три года он ушел с этого поста, изменил свою внешность и отправился в другой монастырь, где его никто не знал. Он попросил назначить его чистильщиком отхожих мест. Он провел несколько лет в непрерывных занятиях практикой, пока однажды его не узнал один ученик из прежнего монастыря. Лай-го просил его сохранить это в тайне, но слухи о том, что когда-то он был настоятелем, стали распространяться очень быстро.

Прежде чем кому-нибудь удалось с ним поговорить, он собрал все веши и ушел искать какое-нибудь другое место, так как ощущал необходимость уделять больше времени практике. В конце концов, люди снова нашли его и вернули в монастырь.

Если люди не отвлекают от практики ваше тело, то ваше сознание отвлекается от метода посторонними мыслями. Занимаясь практикой в одиночестве или среди множества людей, вы должны стараться изолировать свое сознание. Возможно, самоизоляция кажется глупостью, но она действительно помогает. В обществе есть много факторов, отвлекающих нас и вызывающих привязанность. Как только у вас возникает малейшее стремление или отвращение, на пути вашей практики появляются препятствия.

На этом затворничестве один из учеников сказал мне, что его двоюродный брат недавно умер от рака и что ему не по себе. Я спросил его: «Кто больше всего переживает из-за смерти твоего двоюродного брата?»

Он ответил: «Должно быть, его мать».

Я сказал ему: «Тогда вместо того чтобы напрасно терять время в горестях, которые в действительности есть не что иное, как жалость к самому себе, ты должен использовать свою мудрость, полученную от практики, чтобы облегчить страдания своей тети. Также ты должен использовать свой метод для того, чтобы передать заслуги своему покойному двоюродному брату, чтобы он мог переродиться в более благоприятных условиях. Что толку огорчаться?» Конечно же, я бы сказал это не каждому человеку. Однако те, кто глубоко постиг Дхарму Будды и имеет устойчивую опору в практике, могли бы понять этот совет и осуществить его.

Уже наступил конец третьего дня. Надеюсь, вы воспользуетесь временем, оставшимся до окончания затворничества, и научитесь самоизоляции. Теперь, когда у вас есть такая возможность, усердно трудитесь. Вернувшись к повседневной жизни, вы не сможете отделить себя от семьи, друзей и окружающего мира. Неизбежно появятся отвлекающие факторы. Однако если ваша практика сильна, вы сможете отсечь эти отвлекающие факторы, прежде чем они укоренятся в вашем сознании.

 

Буддийские монахи говорят, что обездолены они;

Пусть ничего и нет у них, но Дао – их богатство.

Их нищета – в их одеянье обветшалом,

Но в их сознанье – россыпи сокровищ Дао.

 

При жизни Будды Шакьямуни монахи с виду казались нищими, но обладали значительным душевным и духовным богатством. Только монахи и монахини действительно могут быть бедными, поскольку мирянин не может жить без денег. Миряне должны обеспечивать пищей и кровом самих себя и свои семьи. Однако монахам и монахиням не нужны деньги, дома или земли. Они свободны от материального имущества. Для них не имеет значения то, есть ли у них эти вещи. Будучи бедными в материальном отношении, они духовно богаты. И поскольку они свободны от материальных желаний, вся земля и все деньги в мире принадлежат им. На них могут быть лохмотья, но они постигли свою бесценную жемчужину – драгоценность мани, – известную под многими именами; Татхагатагарбха, природа Будды, Истинная Таковость, собственная природа.

Глядя на Чаньский центр, зная, что я возглавляю храмы на Тайване и что дважды в год я летаю из Нью-Йорка на Тайвань и обратно, вы можете подумать, что у меня очень много денег. На самом деле денег у меня нет и имущество мое весьма ограниченно. Деньги поступают в Чаньский центр и храмы со всех направлений, но они не мои. Центр оплачивает все, что мне нужно. Впрочем, если мне понадобятся деньги, я могу их взять. Каждый год я трачу много денег, но они никогда не исходят от меня и не приходят ко мне. Но будь я не монахом, а семейным человеком с женой и детьми или даже холостяком, мне пришлось бы зарабатывать деньги, так как я нес бы ежедневные расходы.

Ваша духовная жизнь не определяется вашими материальными обстоятельствами. Монахиня может быть бедной, одетой в лохмотья и зависеть от подношений других людей, но она знает о бесценной жемчужине внутри ее существа, и она воистину богата. А человек, ничего не имеющий, но стремящийся к материальному богатству, в действительности беден. Сходным образом богач, который стремится все к большему и большему богатству и никогда не испытывает удовлетворения, вовсе не является богатым. Если человек довольствуется тем, что у него есть, даже если этого совсем немного, он богат.

Истинный последователь буддизма заботится о своей практике. Он не беспокоится о своем доме, семье или уровне жизни. Он не печется ни о чем чрезмерно, ни над чем не трясется, включая свою жить и тело. Это не значит, что он оставляет семью, бросает работу и запускает собственное здоровье. Он знает свои обязанности и выполняет их, но не испытывает привязанности к ним. Подобное отношение обеспечивает успешность его занятий практикой. Впрочем, нет гарантий, что он достигнет просветления.

Наставник Да-хуэй был настоятелем ряда храмов, и в каждом храме были сотни, а иногда и тысячи монахов и монахинь. Из тысяч этих последователей, полностью посвятивших свою жизнь практике, возможно, лишь одна сотня обрела просветление. Это не значит, что остальные потеряли время бесполезно. По крайней мере, они занимались практикой. Заниматься практикой лучше, чем не заниматься ею, также как быть просветленным лучше, чем не быть им.

В песне говорится, что монахи бедны телом, но богаты благодаря Дао, Дао – это не только просветление. Здесь это слово обозначает Путь и относится к практике. Наставник Сюй-юнь, патриарх современного Чань, умерший в 1959 г., долгие годы неотступно занимался практикой, хотя многие на его месте уже давно оставили бы свои попытки. Наконец, в возрасте пятидесяти шести лет он достиг просветления. По обычным стандартам, это довольно поздно, но Сюй-юнь дожил до ста девятнадцати лет. Занимаясь практикой, он никогда не говорил: «Это отнимает слишком много времени. Я сдаюсь. Я не буду монахом, если мне не достичь просветления. Достижение просветления не должно быть единственной целью практики. Важно совершенствовать собственную практику. Практика – это и средство, и цель.

 

У их сокровищ драгоценных – множество задач;

Другим без колебаний помогают.

В их сущности – три тела, мудростей четверка;

Освобождений восемь, шесть сверхспособностей – в печати основания сознанья.

 

Обнаружив бесценную жемчужину просветления, вы можете использовать ее для того, чтобы помочь другим также обнаружить их собственное сокровище. Ее способности и силы неисчерпаемы. Сколько бы вы ни отдали, в конце у вас остается столько же, сколько было в начале. Сутры называют ее драгоценностью мани, но это ваша собственная природа. Когда вы обнаружите свою собственную природу, у вас появится мудрость, способная оказать помощь и вам, и другим. Мудрость нельзя растратить. Ее не нужно накапливать и не нужно отмерять.

Внутри бесценной жемчужины содержатся три тела, четыре мудрости, шесть сверхъестественных способностей и восемь освобождений. Все это – искусные средства, помогающие живым существам достичь просветления. Я перечислю их, но не буду подробно объяснять их значение.

Три тела – это дхармовое тело, тело воздаяния и тело воплощения.

Четыре мудрости – это великая зеркальная мудрость, мудрость тождественности, глубокая наблюдающая мудрость и мудрость совершенства.

Шесть сверхъестественных способностей – это божественное зрение, божественный слух, знание чужих мыслей, знание своих и чужих прошлых жизней, способность появляться в любом месте и способность уничтожать притоки скверны. Притоки скверны – это мысли, слова и действия, возникающие из привязанности к «я»; способность уничтожать притоки освобождает нас от рождения и смерти.

Восемь освобождений – это: 1) освобождение благодаря созерцанию оскверненности в связи с формой; 2) освобождение благодаря созерцанию оскверненности без связи с формой; 3) освобождение от желания благодаря созерцанию чистоты; 4) освобождение в состоянии безграничного пространства; 5) освобождение в состоянии безграничного сознания; 6) освобождение в состоянии несуществования; 7) освобождение в состоянии ни наличия, ни отсутствия мысли; 8) освобождение, в котором присутствует пресечение ощущения и восприятия.

Восемь освобождений соответствуют восьми уровням самадхи. Последовательно углубляющиеся уровни самадхи освобождают нас от частных привязанностей. Восемь освобождений не избавляют нас от сансары – круга рождений и смертей. Девятый уровень самадхи освобождает нас от сансары.

Последователю Чань не нужно культивировать три тела или четыре мудрости. Скорее, три тела и четыре мудрости уже присутствуют в его осознании собственной природы. Также ему не нужно развивать и шесть сверхъестественных способностей и восемь освобождений. Все они присутствуют в чистом сознании просветленного последователя Чань. Когда просветленный последователь взаимодействует с другими, он использует свою мудрость, чтобы помогать живым существам, но он редко демонстрирует им необычные способности. Чаньские патриархи и просветленные существа выглядят и ведут себя как обычные люди. 

Для всех великих – всё в одном прорыве;

Для средних и для низших – чем больше знаний, тем сомнений больше.

Отбрось лишь одеянье грязное внутри;

Перед другими не кичись усердием своим.

 

Люди, сталкивающиеся с Дхармой Будды, могут быть отнесены к одной из трех категорий, в зависимости от их кармических корней. Обладатели наилучших кармических корней – великие последователи; обладатели средних кармических корней – средние последователи; а обладатели низших кармических корней – слабые последователи.

Обладать наилучшими кармическими корнями означает быть достигшим высокого уровня практики в прежних жизнях. Обычно, когда такой человек сталкивается с Дхармой Будды, у него не возникает никаких сомнений относительно учения. Он принимает его полностью, мгновенно и всем сердцем. Однако иногда это происходит не так. В истории буддизма лишь немногие чаньские наставники были действительно настроены против Дхармы Будды после первого знакомства с ней.

При династии Сун первый министр по имени Чжан Шан-ин, страстно ненавидевший буддизм, решил написать трактат, критикующий учение Будды. Когда он размышлял о том, каким образом атаковать свою цель, жена спросила у него, о чем он пишет. Он ответил, что ненавидит буддизм и хочет написать трактат, доказывающий, что природы Будды не существует.

Его жена ответила: «Если такой вещи, как природа Будды, не существует, что же тогда критиковать? Зачем нападать на что-то нереальное? Если ты поступаешь так, то только помогаешь ему стать реальным. Если ты хочешь возражать против чего-то, должно быть что-то, против чего ты возражаешь. Если ничего нет, это похоже на хлопок одной ладони. Твоя ладонь движется в пустом пространстве, не производя звуков». Когда Чжан Шан-ин услышал слова жены, он почувствовать себя дураком. Он собрал все буддийские книги, какие только мог и начал изучать Чань. Чем больше он читал, тем сильнее становился его интерес. В итоге он достиг просветления.

Оу-и Чжи-сюй, монах, изучавший несколько буддийских дисциплин, представляет собой сходный пример. В молодости он резко критиковал Дхарму Будды и написал несколько сочинений, в которых пытался выставить буддизм в невыгодном свете. Он так долго выступал против буддизма и с таким пылом, что в конце концов стал великим буддийским наставником.

Таким образом, человек с наивысшими кармическими корнями необязательно принимает Дхарму Будды всем сердцем в момент первого знакомства. Можно совершенно не принимать буддизм сначала, а затем последовать его учению по истечении длительного периода времени; но когда человек с наивысшими кармическими корнями принимает буддизм, он полностью понимает и принимает Дхарму, не испытывая сомнений.

Однако люди со средними и низшими способностями отличаются от великих последователей. Они хотят учиться и по возможности изучают Дхарму Будды. Тем не менее они спрашивают: «Мой ли это путь? Действительно ли я хочу этим заниматься? Для чего все это нужно?»

Вот история о ребенке в лавке со сладостями, чьи глаза больше, чем его желудок. Он видит один кувшин со сладостями за другим и ему всего хочется. Он берет в рот одну сладость, пробует ее и выплевывает, не успев доесть. Он пробует другую, третью и обходит так всю лавку. Хотя его рот ощутил вкус множества леденцов, он ничего не съел. Потом ему становится плохо, его начинает тошнить, и от похода в лавку со сладостями у него остаются лишь дурные воспоминания. Человек со средними или низшими способностями может быть подобен этому ребенку.

Врата Дхармы буддизма – методы практики – бесчисленны. Третий обет бодхисаттвы гласит: «Я клянусь овладеть бессчетными подходами к Дхарме». Это не значит, что вы должны уподобляться ребенку в кондитерской лавке и испытывать каждые из врат. До просветления выберите один путь (метод), следуйте ему, изучайте его и усердно занимайтесь практикой. Хотя вы дали обет овладеть всеми методами, это не значит, что вы должны попробовать один в течение какого-то времени, оставить его и перейти к следующему. Вы должны заниматься практикой, а не глазеть на витрины.

Время от времени мне приходится отговаривать людей от посещения чаньского затворничества. Эти люди говорят мне, что они пробовали все виды медитации – чтение мантр, песнопения, визуализацию, повторение имени Будды и другие. Я говорю им: «Если вы хотите принять участие в чаньском затворничестве, отбросьте все, что вы узнали раньше и следуйте методам Чань». Почему я говорю так? Если вы не верите в свой метод и не следуете только ему, вы не достигнете успехов в практике. Важный и существенный момент – то, что вы должны испытывать доверие к своему методу и должны полностью войти в какие-либо из врат. Не тратьте время, испытывая разные врата. В действительности никаких врат нет, поэтому какие бы врата вы ни выбрали, вы должны сохранять приверженность к ним. Если вы работаете усердно и с неослабевающей энергией, вы достигнете успеха и в конце концов проникнете внутрь. Как только вы пройдете, «врата» исчезнут.

Важно верить в свой метод. Одна из причин, по которой люди не испытывают веры – то, что они следуют методу недостаточно долго для того, чтобы он достичь зрелости. Это похоже на приготовление пиши. Вы не можете обвинять плиту или продукты, если рис еще не успел свариться.

На Западе есть поговорка: «Все пути ведут в Рим». Если вы пройдете несколько миль по одной из дорог, а затем скажете: «Я не думаю, что эта дорога ведет в Рим». – вам придется вернуться назад и идти по другой дороге. Если вы поступите так с каждой из дорог. вы никогда не доберетесь до места назначения. Каждый из путей может вести в Рим, но если вы не пройдете ни по одному из них до конца, вы никогда не сможете самостоятельно в этом убедиться.

Важная вещь – это проявлять настойчивость. Врата существуют только пока вы занимаетесь практикой. Как только вы пройдете внутрь, врата утратят свое значение. Это лишь этап вашей практики, не окончательное достижение. Вот почему вы не должны беспокоиться о своих успехах или хвастаться своими достижениями. Результаты не настолько значимы. Важен процесс, или практика, сам по себе.

Однако во время практики сложно определить, делаете ли вы успехи, или ясно увидеть стадии, по которым вы проходите. Вы можете прогрессировать, хотя вам кажется, что вы ничего не достигаете. Вы даже можете подумать, что откатываетесь назад, и захотите прекратить занятия. На самом деле и продвижение вперед, и откатывание назад являются признаками прогресса. Когда вы взбираетесь на гору, вы должны преодолевать расстояние шаг за шагом. Следующий шаг может быть выше предыдущего – а может быть и ниже его, – но через какое-то время вы поймете, что находитесь выше того места, с которого вы начинали. Если вы останавливаетесь передохнуть, вы, быть может, не поднимаетесь, но все же находитесь выше, чем раньше, и, когда восхождение возобновится, вы почувствуете себя отдохнувшими. В отдыхе нет ничего плохого; это не порочная практика.

Если вы плывете против течения, вы можете плыть изо всех сил и все же не продвигаться вперед. В момент, когда вы остановитесь отдохнуть, течение может понести вас с собой. Но вы не плывете вниз по течению. Просто течение несет вас. Скажем, вы проплываете десять метров вперед, прежде чем течение относит вас на двадцать метров назад. Затем вы спохватываетесь и проплываете еще двадцать метров, но течение вновь относит вас на двадцать метров. Теперь вы можете оказаться на десять метров ниже по течению, но ведь вы проплыли тридцать метров. Если вас интересует процесс, а не его цель, то вы не потратили своего времени или усилий впустую.

Истинные последователи буддизма не хвастаются своими достижениями, своим продвижением вперед или даже своим методом. Не придавайте слишком большого значения собственной практике или успехам. Практика – ваше частное дело. Все, чего вы хотите добиться, – это продолжать слой за слоем устранять помрачения – «одеянье грязное», о котором говорит Юн-цзя в песне.

Вот еще одна история о наставнике Лай-го, молодом настоятеле, который больше не хотел проповедовать. Он почувствовал, что ему нужно больше заниматься практикой, и скрылся в горах. Через некоторое время его учитель почувствовал, что близок час его кончины. Умирающему наставнику были нужны достойные ученики, которым он мог бы передать свой храм, поэтому он послал монаха на поиски Лай-го, чтобы привести его к нему.

Однажды, когда Лай-го собирал травы для своей трапезы, рядом с ним внезапно упал огромный булыжник. Поскольку камень не попал в него, Лай-го не обратил внимания на это происшествие и вернулся в свою хижину. На следующий день случилось то же самое. Он снова не придал этому значения, но, вернувшись в хижину, обнаружил там монаха из храма своего наставника, который дожидался его. Монах сказал: «Ты – просветленный. Ты должен вернуться в храм, чтобы проповедовать. Ты не можешь уклониться от своих обетов».

Лай-го ответил: «Полагаю, ты прав. Если я – просветленный, я должен учить. И, похоже, дух гор согласен с тобой, потому что он кидается в меня камнями». Он покинул свою уединенную хижину и вернулся в храм вместе с монахом.

Он скрывался в горах, потому что его практика была его личным делом. Практика – не то, что нужно демонстрировать другим или использовать для завоевания признания. Мой вам совет – продолжайте практиковать и не заботьтесь ни о чем другом.

 

Когда хулят тебя другие, пусть обвиненьями осыплют;

Они истратят силы все, пытаясь небо факелом спалить.

Когда я слышу оскорбленья, это амброзии подобно;

Расплавь ее, и в тот же миг непостижимого достигнешь.

Коль критику считать за добродетель,

Кто критикует, – нам надежный друг.

Не злись на тех, кто оболгал тебя;

Как можешь проявить еще ты нерождённую способность состраданья?

 

Эти строфы посвящены не методам практики. Скорее, они предлагают последователю Чань совет, подходящий ко многим случаям повседневной жизни.

Юн-цзя говорит, что мы должны сносить оскорбления, критику и клеветнические нападки других людей. Если кто-то клевещет на вас или вашу практику, вы должны воздерживаться от того, чтобы расстраиваться и затаивать гнев или ненависть по отношению к этому человеку. Вместо этого вы должны испытывать великую радость, как если бы вам внезапно предложили прекрасный напиток в момент, когда вы умирали от жажды. Гань-лу, что переведено здесь как «амброзия», – это мифический напиток, дающий бессмертие. Когда люди клевещут на вас, вы должны воспринимать их слова так, как если бы это была амброзия.

Вы должны быть благодарны людям, которые вас критикуют, так как их замечания идут на пользу вашей практике. Даже если вы не имеете ничего общего с тем, о чем говорят обвинители, или не делали ничего из того, за что они вас осуждают, их критика сделает вас более бдительными. Она упрочит вашу внимательность; поможет вам не стать такими, какими вас видят критики, и не сделать того, в чем они вас обвиняют. Если вы будете относиться к критике и оскорблениям так, как советует Юн-цзя. ваше поведение будет правильным, а ваша практика будет процветать.

 

Если постигнуть без остатка глубинный принцип и ученье,

То мудрость и самадхи будут все совершенней и яснее, не прозябая в пустоте.

Не только я сейчас постигну это;

Ведь сущность Будд бесчисленных одна.

 

Юн-цзя говорит о том, что нужно «постигнуть без остатка» как «глубинный принцип», так и «ученье». «Глубинный принцип» – это Дхарма Сознания, которую можно постичь лишь благодаря практике. «Ученье» – это Дхарма, выражаемая при помощи слов и речи, постигаемая при помощи рассудка. Важны и глубинные принципы, и наставления. Мы изучаем Дхарму Будды посредством рассудочного понимания писаний и постигаем глубинные принципы, или Дхарму Сознания, непосредственно через практику. Большинство, если не все из вас, первоначально познакомились с буддизмом при посредстве слов и речи. В результате изучения Дхармы Будды вы затем решили последовать методу практики. Тем не менее, вы по-прежнему используете буддийские учения в качестве путеводной нити для практики и повседневной жизни. В конце концов, благодаря практике и изучению наставлений вам откроется Дхарма Сознания. Неправильно было бы говорить: «Поскольку я изначально наделен природой Будды, мне не нужно изучать наставления или заниматься практикой». Природа Будды, заключенная в нас, должна быть раскрыта при помощи изучения и практики.

Чань-буддизм предписывает нам не полагаться на слова и язык, однако все чаньские наставники проповедуют Дхарму Будды, чтобы помочь другим. Наставник должен обучать своих учеников наиболее подходящим для них способом. Если наставник не проповедует методы практики и правильные понятия о практике и подходы к ней, ученики заблудятся среди внешних путей (еретических учении) или столкнутся с физическими или психологическими препятствиями.

Один человек, учившийся у меня на Тайване, посетил несколько затворничеств. На одном затворничестве во время медитации он услышал голос, говорящий ему: «Послушай, я научу тебя правильному способу практики скорейшего пути достижения состояния Будды».

Этот человек сказал: «Я должен сначала спросить у моего Шифу».

Голос ответил: «К чему беспокоиться? Метод, которому я учу, позволит тебе быстро стать Буддой. Даже твой Шифу еще не достиг состояния Будды».

Мой ученик сказал: «Я знаю Шифу много лет, и я знаю многих людей, которые учились у него, и они говорят, что он обладает правильным представлением о Дхарме Будды. Но тебя я встретил впервые».

Голос ответил: «Не важно, впервые или нет. Созрели твои кармические предпосылки, и я готов учить тебя».

Ученик сказал: «Я хочу поговорить с Шифу». Он прекратил медитировать и рассказал мне о своих ощущениях. Я сказал ему, что он должен не обращать внимания на этот голос и забыть об этом переживании.

Мне написала другая ученица: она писала, что недавно закончила читать книгу о человеке, который объявил себя воплощением тибетского ламы и считал своей задачей приехать на Запад и распространить истинное учение Будды. На самом деле этот человек был англичанином, и он был серьезно болен. Чудесным образом он исцелился от своей болезни, но когда это произошло, его личность полностью преобразилась. Он сказал, что в его тело проник дух ламы. Моя ученица писала, что его слова показались ей противоречащими истинной Дхарме Будды. Она спрашивала меня: «Если он действительно тибетский лама, почему его слова звучат так странно?»

Я ответил ей: «Этим человеком овладел не дух ламы. В лучшем случае это было божество или призрак, притворившийся ламой».

В подобной ситуации может оказаться каждый человек, который занимается практикой в течение долгого времени. Обычно такие случаи называются противодействием демонов. Если люди следуют совету, который они получают при подобных встречах, они впадают в состояние демонической одержимости. Существа, которые называют себя бодхисаттвами или высокопоставленными божествами, являются простыми духами или демонами. Если вы хотите изучать тибетский буддизм, обратитесь к ламе. Если вы хотите практиковать Чань, обратитесь к чаньскому наставнику. Не обращайтесь к духам.

Сложно объяснить различие между истинным учителем и духом, особенно для тех людей, которые не обладают достаточным или правильным пониманием Дхармы Будды. Именно поэтому в этой строфе подчеркивается важность постижения Дхармы Сознания, а также изучения письменных наставлений Дхармы Будды. Истинное постижение Дхармы Сознания опирается на изреченные и записанные слова буддийских наставников и поддерживается ими. Также можно постепенно знакомиться с Дхармой Сознания через глубокое понимание наставлений.

Есть и исключения: такие, как шестой патриарх Хуэй-нэн. До достижения просветления он не мог изучать записанных наставлений, так как был неграмотен. Впервые он столкнулся с Дхармой в тот момент, когда услышал, как монах читает «Алмазную сутру». Стоило ему услышать подлинную Дхарму Будды, как он обрел всецелое и непосредственное постижение и сразу же стал просветленным. Хуэй-нэн – это исключение из правила.

Обычный последователь не должен искать наставника, руководствуясь лишь собственными суждениями, или отправляться в горы для уединенной практики, пока он не обрел истинное представление и понимание Дхармы Будды. Он не сможет отличить хорошего наставника от ложного или плохого. Если он отправится в горы для самостоятельных занятий практикой, он несомненно столкнется с проблемами. Предпосылкой должно быть восприятие учеником своей собственной природы. После того как его посетит опыт просветления, он должен учиться у кого-то такого, кто является общепризнанным хорошим наставником. Поведение наставника может не полностью совпадать с поведением Будды, но в том случае, если он правильно понимает Дхарму, у ученика не будет проблем.

Глубокое понимание глубинного принципа и ученья есть предпосылка практики. Результаты практики – это самадхи и мудрость. Есть два вида самадхи и мудрости: обладающие притоком скверны и лишенные его. Самадхи и мудрость одновременно и взаимно обогащают друг друга. Когда возникает самадхи, возникает и мудрость; когда мудрость становится более глубокой, сила самадхи также возрастает.

Иногда человек, серьезно занимающийся практикой, испытывает ложное ощущение пустотности. Это не есть подлинная пустотность Чань. Человек, испытывающий ощущение ложной пустотности, может быть пассивным и апатичным. Ничто не трогает его. Он может даже испытывать отвращение к обществу и жизни. Он может ни о чем не заботиться – ни о семье, ни о карьере, ни о будущем, – поскольку для него все это лишь иллюзорная привязанность, вид зависимости. Он хотел бы избавиться от всего этого.

Это случилось с одним из моих учеников. После участия в чаньском затворничестве ему показалось, что все пустотно. Он пошел домой и истратил все свои деньги, угощая друзей за обедом. Потом он избавился от всего имущества. Его друзья боялись, что он сойдет с ума, и поместили его в лечебницу для умалишенных. Все это время он продолжал настаивать, что находится в здравом уме. Он был прав. То, что его друзья приняли за помешательство, было временным состоянием, вызванным ложным ощущением пустотности. Оно не продолжается слишком долго. За короткое время к нему естественным образом вернулось бы его обычное мировосприятие.

Есть и второй тип ложной пустотности, который может быть более серьезным, чем тот, который я только что описал. После продолжительных занятий практикой человек может внезапно обнаружить, что все пустотно, и почувствовать, что все является иллюзией. Прошлое, настоящее и будущее – иллюзия. Нет Будд, бодхисаттв, причин или следствий. Человеку с таким отношением может показаться, что он может все. Он может подумать: «Даже если я убью кого-нибудь, я могу столкнуться с последствиями в своей следующей жизни, но на самом деле это лишь еще одна иллюзия. Она не имеет ко мне никакого отношения». Этот тип ложной пустотности действительно опасен. Человек, находящийся в таком состоянии, может причинить большой вред себе и другим.

Кто-то, переживающий этот тип ложной пустотности, может выкинуть свои изображения Будды и сутры. Он может нарушить пять заповедей, говоря: «Поскольку все являются Буддами, зачем мне заниматься практикой или соблюдать заповеди? Заповеди – для обычных людей. Я же, напротив, достиг состояния Будды». К сожалению, он лишь заблуждается.

Именно поэтому в тексте говорится: «Мудрость и самадхи будут все совершенней и яснее, не прозябая в пустоте». В этой строке под пустотой имеются в виду два типа ложной пустотности. Просветленный последователь буддизма не пребывает ни в пустотности, ни в существовании. Самадхи и «совершенство сознания в мудрости» не должны пониматься в терминах пустотности и существования. Вы не должны цепляться за пустотность, и вы не должны цепляться за существование. Не ищите никаких результатов – включая ощущение пустотности – в вашей практике. Правильный подход заключается в том, чтобы рассматривать самое практику как результат: практика есть результат практики. Воспринимайте все переживания, с которыми вы сталкиваетесь во время практики, как иллюзии. Не обращайте на них внимания.

В конце этой строфы Юн-цзя объявляет, что он не одинок в своих воззрениях. Все Будды, число которых столь же велико, как число песчинок в реке Ганг, обрели такое же понимание.

Ты говори без страха, словно лев рычит,

Услышав рев, все звери содрогаются от страха.

Бежит, теряя важность, слон благоуханный;

Дракон небесный с тихой радостью ему внимает.

 

Юн-цзя часто использует сравнения с животными, чтобы описать различные типы людей, вступающих в контакт с Дхармой Будды. Демоны и злые духи трепещут от страха, слыша проповедь Дхармы. Философы и проповедники великих религий приходят в смятение. Однако люди, принявшие Дхарму Будды, испытывают радость, слыша ее. Такие люди следуют Дхарме Будды и защищают ее.

Я слышал об одном христианском священнике, который пришел в замешательство, прочитав о практике Чань. Он прочел истории о последователях, которые кричат на Будд и оскорбляют патриархов. В одной из историй группа монахов рассуждала о буддизме. Один монах сказал: «Если бы мне пришлось хотя бы один раз произнести имя Будды, после этого я бы полоскал рот в течение трех дней». Другой монах произнес: «Иди и приведи Будду. Когда я увижу его, я до смерти изобью его и отдам его труп на съедение собакам».

Христианский священник был явно смущен. С одной стороны, буддисты заявляли, что верят в Будду и его наставления. С другой стороны, они отказывались произнести имя Будды хотя бы один раз, опасаясь осквернить свой рот; и в следующее же мгновение они по-прежнему молились и простирались перед ним. Священник не мог понять, что же за люди последователи Чань, и решил, что они, вероятно, не в своем уме.

Во время моей последней поездки с Тайваня в Нью-Йорк мой самолет сделал промежуточную посадку в Сеуле. Корея. Во время полета я сидел рядом с христианским священником. В книге, которую он читал, были изображения статуй Будд в корейских чаньских храмах. Священник показал мне их и спросил: «Вы верите в статуи Будды?»

Я ответил: «Я прибегаю к помощи статуй Будды, но не верю в них».

Священник спросил: «Вы молитесь?»

Я сказал: «Сам я не молюсь, но учу молиться других».

Священник заметил: «Вы говорите, что не молитесь, но все же учите других именно этому. Вам не кажется, что Вы обманываете их?»

Я объяснил, что в буддизме есть много уровней учения. На каждом определенном уровне существуют соответствующие методы практики и соответствующие наставления.

«Например, – сказал я, – многие из моих учеников и последователей – христиане, и некоторые до сих пор ходят в церковь. Я думаю, это хорошо. Они учатся у меня и занимаются практикой, так как считают, что буддизм может предложить что-то такое, чего нет в их религии».

«Чему Вы их учите?» – спросил он.

«Я учу их не верить в Будду, не верить в Бога, не верить даже в самих себя».

Священник был шокирован: «Это абсолютное безумие!» Затем он успокоился. Через какое-то время он спросил: «Вы не могли бы рассказать мне что-нибудь о буддизме?»

Я сказал: «Если Вы действительно хотите что-то узнать, приходите в Чаньский центр в Нью-Йорке. Однако сейчас я устал и, если Вы не возражаете, хотел бы поспать».

Я довольно часто говорю таким образом с представителями других вероисповеданий. Часто они начинают с того, что оплакивают мою принадлежность к буддизму. Однако затем многие из них просят меня что-нибудь рассказать им о Дхарме Будды.

Дхарму Чань многим людям сложно принять, особенно если они привыкли к общепринятой религии и философии. До того как они поймут основы Дхармы Будды, они боятся чаньских наставлений. Обретя глубокое понимание чаньских доктрин, они часто ужасаются, понимая, насколько они далеки от того, чтобы быть подлинными последователями Дхармы Будды.

Чань-буддизм не стремится к тому, чтобы обращать людей в свою веру или бороться с представлениями и верованиями других людей. Он предоставляет вам выбор – принять или отвергнуть Дхарму. Это ваша ответственность, ваша забота, ваш выбор.

Человек, который впервые слышит Дхарму Будды, может испытывать к ней великое почтение, но ему все же может быть трудно изменить свои подходы и убеждения. Каждый человек обладает уникальной точкой зрения и уникальной, индивидуальной кармой. Было бы неправильно заставлять людей принять то, что они не готовы или не хотят принимать.

 

Переходя чрез реки, океаны, горные потоки,

К учителям стремясь, чтобы постигнуть Чань,

Постигнув Дхарму Цаоци,

Знакомлюсь с теми я, кто не подвержен смерти и рожденью.

 

Юн-цзя много путешествовал, практиковал множество методов и посетил множество наставников. Когда он наконец встретил шестого патриарха Хуэй-нэна, который здесь упоминается как Цаоци, он понял, что все, что он совершил до этого момента, нимало не приблизило его к решению проблемы рождения и смерти. Ничто из того, что он делал в прошлом, не было подлинной практикой. При династии Тан жил чаньский наставник по имени Хуан-бо. Он был учеником Бай-чжана, который, в свою очередь, был учеником Ма-цзу. Все трое были выдающиеся чаньские наставники. Хуан-бо сказал: «В империи Тан нет ни одного наставника Чань».

Что имел в виду Хуан-бо? У Ма-цзу и Бай-чжана было много выдающихся учеников, так что на самом деле чаньских наставников, проповедующих Дхарму Будды, было довольно много. Монахи и монахини проводят большую часть своей жизни в паломничествах, посещая храмы и монастыри и обучаясь у великих наставников. Хуан-бо имел в виду, что, если люди не могут уловить сущность Дхармы Будды, для них не существует чаньских наставников. Истинные это наставники Чань или нет – совершенно другой вопрос. Вы можете учиться у многих наставников, но если вы не понимаете Дхарму, которую они проповедуют, в действительности они не являются вашими наставниками.

Многие последователи испытывают привязанность к своей практике или к переживаниям, возникающим во время практики. Часто бывает так, что последователи учились у нескольких наставников, читали сутры и посещали лекции и затворничества. Они познакомились с несколькими религиозными традициями и испробовали несколько методов практики. Последователи могут испытывать сильную привязанность к своим прежним переживаниям и наставлениям. Если они привязаны к своим духовным переживаниям, их практика будет страдать от этого. Когда люди решают практиковать под руководством только одного наставника, они должны отбросить все, что они изучали раньше, и усердно следовать своим новым методам практики.

Когда ко мне приходят люди, ранее занимавшиеся практикой, я говорю им, чтобы они не гордились этим. Я советую им оставить позади все, что они изучали раньше, и вести себя так, как если бы они слышали о Дхарме впервые. Если они могут забыть все, что узнали до этого, и воспринять хотя бы одну строчку Дхармы, которую они слышат от меня, они добьются быстрых успехов. Однако если они не смогут сделать это, все предшествующие годы их практики, переживаний и изучения встанут перед ними и все мои слова будут оказывать на них небольшое воздействие. Наследие прошлого помешает им учиться у меня.

Когда вы приезжаете на мои затворничества, я советую вам оставить позади не только то, что вы узнали от других учителей, но и то, что я сам говорил вам прежде. То, что я говорил вчера, не обязательно должно принести вам пользу сегодня. То, что я говорил две недели назад, не имеет отношения к вашей теперешней практике. Только то, что я говорю сегодня, полезно для вас сейчас. То, что я говорю в это мгновение, полезно для вас в это мгновение. Более того, то, что я говорю вам, полезно только для вас. То, что я предлагаю другому человеку, не имеет к вам никакого отношения.

Правильный подход заключается в том, чтобы отбросить все положения Дхармы, все методы, которые вы изучали в прошлом, и все ваши прежние переживания. Оставьте все это позади и работайте только над вашим теперешним методом. Все, что вы узнали в прошлом, является основанием для вашей практики сегодня, но если вы будете пытаться сопоставить это с тем, что вы изучаете сейчас, это создаст препятствия в вашем сознании. Сила прошлого по-прежнему с вами, но вы должны дистанцироваться от нее.

С другой стороны, если вы можете сохранить одну строчку Дхармы и воспринять ее всем своим существом, никакие другие наставления не нужны. Однако на это способны лишь выдающиеся последователи. У Ма-цзу был ученик по имени Фа-чан. Ма-цзу сказал ему: «Сознание – это Будда». Фа-чан принял эти слова близко к сердцу; он запомнил их и следовал им. Спустя много лет Фа-чан покинул Ма-цзу и поселился на Сливовой горе.

Однажды Ма-цзу отправил к Фа-чану своего ученика с таким сообщением: «Ма-цзу изменил свою Дхарму Будды. Раньше он говорил: «Сознание – это Будда». Теперь он говорит: «Это не сознание, это не Будда». Что ты думаешь по этому поводу?»

Фа-чан ответил: «Этот человек по-прежнему шутит? Он может сколь угодно часто изменять свою Дхарму Будды, но, что касается меня, я буду следовать тому, что знаю. Для меня сознание – это Будда».

Когда посланник вернулся и рассказал Ма-цзу о реакции Фа-чана, Ма-цзу был удовлетворен. Он похвалил Фа-чана за его успехи: «Слива созрела».

Когда Ма-цзу сказал Фа-чану, что сознание – это Будда, Фа-чан получил от этого пользу. Он осознал пользу и сохранил эту фразу. Впоследствии Ма-цзу мог говорить все что угодно другим людям, но это не имело никакого отношения к Фа-чану.

Если вы получаете пользу даже от одной-единственной строки Дхармы Будды, вы должны держаться за нее и никогда не забывать ее. Если вы можете постичь одно слово истинной Дхармы, вам не нужно искать других учителей. Одного слова может быть достаточно для просветления. С другой стороны, если вы изучите много методов практики, но не сможете решить проблему жизни и смерти, на что годны эти методы?

Не тратьте время на теорию и концепции. Непосредственно обращайтесь к методу. Возобновляйте свой метод, когда вы утратите его. Все, что я говорю во время лекций, всегда служит той же цели. Если я не буду ничего говорить, ваше сознание будет постоянно погружено в мысли и фантазии. Цель этих лекций – воссоединить ваше сознание, сфокусировать ваши мысли, пока все мысли не исчезнут. Пока вы не достигнете этого, я буду продолжать читать лекции.

Чань – в том, чтобы идти; в том, чтоб сидеть;

В словах иль тишине, в движенье иль покое – сущность неизменна.

Спокоен будь, хоть пред тобою острый меч,

И даже если яд тебе дают, покоя не теряй.

 

В этой строфе Юн-цзя объясняет, что последователь никогда не отделяется от Чань, что бы он ни делал и где бы он ни был. Чань находится повсюду. Не важно, занимаетесь вы практикой или нет, вы никогда не отделяетесь от Чань.

Иногда люди спрашивают меня: «Вы проповедуете японский Дзэн или китайский Чань?» Это смешной вопрос. В 1976 г. во время первого затворничества, которое я проводил в Соединенных Штатах, я сказал участникам: «Я не принес Чань с собой с Дальнего Востока. Чань не есть нечто такое, что я могу принести и отдать вам. Чань всегда существовал на Западе».

На протяжении столетий люди спрашивали у наставников, что Бодхидхарма принес в Китай из Индии. Один наставник сказал: «Три фунта хлопка»: другой ответил: «Всего лишь большую чашу»; еще один сказал: «Большую репу». Один наставник посмотрел на свое одеяние и сказал, что оно сделано в Цзиньчжоу. Пытаться анализировать эти ответы столь же глупо, сколь неразумно было задавать первый вопрос. Это бессмысленные ответы на безумный вопрос. Чань не был привезен из Индии, когда в Китай отправился Бодхидхарма, и Чань не был привезен в Соединенные Штаты, когда сюда стали приезжать чаньские наставники. То, существует или нет Дхарма Будды, практика или чаньские наставники, не имеет значения: Чань присутствует всегда.

Чань находится повсюду, даже в тех местах, где никто никогда не слышал о Дхарме Будды. Когда собака лает, это – Чань; когда кошка ловит мышь, это – Чань. Но это не означает, что собаки и кошки являются просветленными или что они могут обрести просветление. Чань – это одно, практика – другое.

Есть и второе значение Чань для практикующего. Чань и медитация не обязательно тождественны. Чань не сводится к медитации. Ходьба, сидение, принятие пиши и сон могут и должны представлять собой Чань. В буддийской традиции ходьба, пребывание в положении сидя, а также стоя и лежа символизируют все действия, выполняемые человеком.

Вчера один из вас сказал мне: «Я хочу уехать. Все, что я делаю во время сидения, – это дремлю. Я не достигаю никаких успехов. Я просто ем хлеб Чаньского центра».

Я ответил: «Еда – это Чань. Это практика, если вы едите со сфокусированным сознанием. Останьтесь на затворничестве и ешьте как можно лучше».

Ученик, который только что начал практиковать, посетил наставника и попросил у него метод. Наставник спросил: «Ты умеешь есть?»

Ученик ответил: «Конечно. На самом деле, я только что досыта поел».

Наставник спросил: «Ты умеешь спать?»

«Даже дети умеют спать, – ответил ученик, – я проспал большую часть своей жизни. Я сплю слишком много и мало практикую».

Наставник спросил: «Кроме еды и сна, ты хотел бы узнать еще и метод?»

Ученик расстроился: «Не шутите надо мной. Я знаю, как есть и спать. Я хочу узнать, как заниматься практикой».

Наставник ответил: «На самом деле ты не знаешь, как есть и спать». Ученик стал спорить с наставником, говоря, что он ел и спал на протяжении всей своей жизни. Наставник продолжил: «Когда люди едят, на самом деле они не знают, что происходит. Они едят с помраченным сознанием; а когда люди спят, они на самом деле вовсе не спят. Большую часть времени они проводят среди сновидений».

Наставник сказал ученику, что когда тот ест, он должен сделать свое сознание однонаправленным, с полным вниманием и сосредоточением, и не думать ни о чем другом. То же самое со сном: когда ученик спит, он должен просто спать, полностью настроив свое сознание на сон – с абсолютным вниманием и без рассеяния. Это и есть практика. Как только ученик услышал эти наставления, он смог уверенно заниматься практикой.

Во время затворничества вы должны полностью сфокусировать свое внимание на том, что вы делаете. В вашем сознании не должно быть никаких других мыслей. Означает ли это, что когда вы едите, спите или идете в туалет, все это – Чань? Это зависит от того, есть ли у вас отвлекающие мысли. Если ваше сознание не сосредоточено, это – не Чань. Если ваше сознание не является чистым, это – не правильная практика. Однако любая из этих вещей может быть Чань для того, кто действительно занимается практикой.

Если, когда вы убираете комнату, ваше сознание направлено лишь на руку, держащую тряпку, и ни на что более, это – практика. Почему же тогда мы подчеркиваем значение сидячей медитации, а не медитации во время еды, сна или работы? Потому что сидячая медитация – это структурированный способ практики однонаправленности сознания, тогда как другие методы, входящие в состав нашей повседневной жизни, могут с легкостью выполняться автоматически. Мы забываем о том, что едим или спим, и теряемся среди блуждающих мыслей.

Один из членов Чаньского центра недавно показал мне карикатуру, на которой был изображен зал для медитации. На рисунке чаньский наставник крепко спал, укрывшись за картонным изображением себя самого, сидящего в медитации, в натуральную величину, тогда как ученики усердно занимались практикой. Однако именно наставник, пребывавший в однонаправленном сне, уже вошел во врата Чань – не ученики.

В старой чаньской истории рассказывается о последователе, который отправился в паломничество вместе со своим старшим братом в Дхарме. При любой остановке младший брат сразу же бросал на землю свою ношу, садился и начинал медитировать; тогда как старший брат опускал ношу на землю, ложился и засыпал. Тот брат в Дхарме, который медитировал, на каждом привале все больше сердился на него. Наконец он не мог больше сдерживать себя и пригрозил своему спутнику, что покинет его. Старший брат спросил, почему, и тот ответил: «Мы преодолели так много преград, покинув дом и став монахами. Время ограничено. Мы должны разумно использовать каждую минуту, а ты здесь готов проспать всю свою жизнь!»

Протерев глаза, старший брат спросил: «А что плохого в том, что я сплю?»

«Мы должны практиковать, а надлежащая практика – это сидячая медитация».

Старший брат поднял «Песнь о Просветлении» и прочел ту строфу, смысл которой я сейчас объясняю вам.

Младший брат согласился: «Возможно, ты достиг того уровня, когда сон может быть практикой, но я ещё не добрался до него. Для меня это не подходит».

«Что именно не подходит?» – спросил старший брат.

Младший ответил: «Мое сознание еще не успокоилось».

«А на чем твое сознание должно успокоиться?» – спросил старший.

Когда младший брат услышал эти слова, его сознание стало ясным и лучезарным. Он пытался заставить свое сознание успокоиться, но силы, которые он тратил на это, лишь делали его напряженным. Слова брата заставили его понять, что все его усилия были напрасны; они скорее рассеивали, чем сосредотачивали его сознание. Он освободился от своей принужденной решимости, и его сознание успокоилось само собой, сделавшись ясным и лучезарным.

Если, занимаясь определенным видом деятельности, вы можете успокоить свое сознание настолько, чтобы оно перестало двигаться, это хорошо. Если ваше сознание сохраняет спокойствие и неподвижность при любых ваших действиях и в любой ситуации, оно во истину является успокоенным. Как вы думаете, как бы вы в таком состоянии отреагировали, если бы кто-то подошел к вам с острым ножом, намереваясь убить нас? Вы бы осознали, что кто-то приближается к вам с ножом, но не испытали бы страха. Для действительно успокоенного сознания нет ощущения страха, так как в таком сознании отсутствуют представления о личности, или «я», которое может погибнуть.

Если бы я взял нож и вонзил его в воду, вы бы испугались? Если вы вошли во врата Чань, человек, нападающий на вас с ножом, привлек бы ваше внимание не в большей степени, нежели человек, вонзающий его в воду. Если вы испытываете страх, находясь в ситуации жизни и смерти, вы наверняка не вошли во врата Чань.

Лишь упражняясь много кальп в смиренье,

Учитель мой с Дипанкарой сошелся.

В кругах рождений и смертей вращаясь,

Сансара беспрерывна, бесконечна;

Постиг я нерожденное с момента, когда внезапно просветление обрел,

Теперь ни слава, ни позор со мной не совладают.

 

Учитель, упомянутый в первой, неполной строфе, – Будда Шакьямуни. Дипанкара – это Будда, живший бесчисленное множество эпох тому назад. До того как Шакьямуни стал Буддой, он был бодхисаттвой в течение бесчисленных жизней. В некоторых жизнях его убивали, иногда довольно жестоко. В одной из жизней люди мучили его, понемногу срезая с него кожу. Он даже чувствовал себя нездоровым после достижения Высшего Просветления: и все же, на протяжении всех этих жизней он никогда не испытывал страха. Миларепа также был болен, а однажды пострадал от отравления. Хотя Будда и Миларепа испытывали боль, в их сознании не было страха. Есть много историй о святых и мудрецах, которые подвергались ужасным мучениям и недугам, но не ощущали при этом, что страдают. Такие люди действительно проникли в сущность Чань. Если использовать технический буддийский термин, они достигли уверенности относительно не-возникновения дхарм, или явлений.

Как я говорил раньше, Чань – повсюду, во всем. Вы постигнете это, если действительно поймете, что все дхармы являются невозникшими. Чаньскую практику называют внезапным методом, так как она приводит к мгновенному ощущению, что явления не возникают. Однако это ощущение может быть скоротечным. Скоротечное ощущение – это лишь мгновенная вспышка, и по прошествии времени ощущение угасает, оставляя после себя лишь искаженные воспоминания.

Я говорю людям, которые имеют малый опыт практики Чань: «Возможно, вы думаете, что теперь вы свободны и достигли освобождения, но вы не правы. На самом деле ваша практика только начинается. Еще слишком рано говорить об освобождении». Многие последователи, достигшие первой стадии практики, хотят двигаться дальше и быстро обрести второе переживание. Не успев обрести второе переживание, они уже заглядывают на третий уровень. Люди с подобным отношением могут практиковать долгие годы и чувствовать, что они не делают никаких успехов. Они могут даже бросить свои занятия со словами: «Практика бесконечна. Я никогда ничего не достигну. Я прекратил делать успехи».

Часто проблема заключается в том. что человек стал самодовольным и прекратил усердно работать после первого переживания. Конечно, если он действует подобным образом, ему не добиться успеха. Помимо самодовольства, в практику могут закрасться и многие другие препятствия. Люди, имевшие какие-то переживания на предыдущих затворничествах, должны забыть о них. Они прошли и остались позади. Помнить о них и вновь стремиться к их достижению – это серьезное препятствие.

Не ожидайте слишком многого. Шакьямуни занимался практикой в течение многих жизней, на протяжении многих кальп, прежде чем в конце концов стал Буддой. Вы действительно ожидаете, что вы пройдете первую стадию, затем вторую и третью и так далее вплоть до Полного Просветления, не прилагая никаких усилий и не отклоняясь в сторону? Вы хотите выделить месяц или около того, чтобы достичь состояния Будды, а затем заняться чем-то другим? Это было бы немного несправедливо не только по отношению к Будде Шакьямуни, но и к вам самим, если вы действительно цените достижение просветления. Мы не должны надеяться на быстрые результаты. Мы должны просто заниматься практикой.

Сделайте целью практики саму практику и примите ее как обязанность, необходимость, как еду и сон. Не практикуйте для того, чтобы достичь чего-либо. Не думайте, что практика превратит вас в Будду за время затворничества или даже за целую жизнь. Мы – гусеницы, ползающие по земле и питающиеся листьями. Мы не можем надеяться на то, чтобы за одну ночь превратиться в бабочек.

 

В обители высокогорной пребывая,

На горном пике, под огромною сосной,

Я радостно предамся созерцанью,

Покоен в мирной хижине монаха.

 

Хотя наставники и патриархи на протяжении столетий говорили о том, что практика Чань не должна отделяться от обычных дел повседневной жизни, Юн-цзя утверждает, что в течение длительного периода времени следует заниматься практикой вдали от общества. После завершения этой стадии уединенной практики последователь может вернуться к обществу и обычной, повседневной жизни.

Во времена династий Тан и Сун чаньская практика процветала в горах, а не в городах. Четвертый патриарх Дао-синь и пятый патриарх Хун-жэнь жили в горах в Хуанмэй. Шестой патриарх Хуэй-нэн посетил Хун-жэня на горе Дуншань, а затем отправился на юг, в провинцию Гуандун. Китайский император пригласил Хуэй-нэна в столицу, но тот отказался, предпочитая оставаться в горах Цаоси. Многие последователи в то время практиковали в горах или другом тихом, уединенном месте. Хотя и говорят, что практикой Чань можно заниматься где угодно, даже на улице, это справедливо лишь для человека с глубоким пониманием Чань. Такой человек может успешно заниматься практикой в любом окружении. Сумасшедший темп жизни густонаселенного города не оказал бы на его практику неблагоприятного воздействия. Однако таких людей мало. Начинающему не просто было бы заниматься практикой на улицах Нью-Йорка.

Когда мы впервые начали проводить затворничества в Квинсе, люди обычно выходили на улицу, чтобы заниматься ходячей медитацией после обеда. Соседям не нравилось смотреть на то, как кто-то как зачарованный бродит вокруг их дома. Один участник затворничества лег на траву в чьем-то саду. Люди подумали, что он сошел с ума. Они захотели узнать, что происходит в Чаньском центре. Они даже угрожали нам тем, что вызовут полицию. Вот что происходит с вами, когда вы практикуете Чань на улице. Люди считают вас сумасшедшими. Конечно, если бы наш центр находился в центре Нью-Йорка, например, на Таймс-сквер, нам было бы не о чем беспокоиться. Там может твориться все что угодно, и никто не обращает на это внимания.

Заниматься практикой в горах означает жить в изоляции и без материальных и эмоциональных привязанностей. Находясь в горах, последователь не живет в хижине; скорее, он должен спать в пещере или под ветвями сосны, растущими низко над землей. Хань-шань (Холодная Гора), великий чаньский поэт, вел подобный образ жизни. Последователь может даже построить себе примитивное укрытие с соломенной крышей, чтобы внутрь не проникал дождь; однако такие укрытия бывают очень немудреными, так как последователи обычно проводят в них день или около того, а затем идут дальше. Они поступают так, понимая, насколько просто привязаться к жилищу, даже если человек проводит в нем лишь пару дней. Дом и повседневная жизнь порождают привязанности и обязанности. Не имея дома, мы свободны от беспокойства, возникающего под воздействием стремления к комфорту и безопасности.

Территориальный инстинкт так же силен в людях, как в птицах или собаках. Когда птица строит гнездо, она отгоняет от него чужих. Собаки охраняют свою территорию и нападают на незнакомых прохожих. Мы уподобляемся птицам и собакам, когда защищаем свои жилища. Последователь в горах должен соблюдать осторожность, чтобы не позволить своему соломенному укрытию превратиться в дом.

Однако если вы не привязаны к дому и имуществу, вам не нужно жить в горах. На Тайване есть старый монах по имени Гуан-цзинь. Он живет в большом храме. Однажды кто-то спросил его: «Наставник Гуан-цзинь, зачем Вам такой большой храм? Разве Вы не переживаете о том, кто будет ухаживать за ним?» Наставник Гуан-цзинь сказал: «Это не мой храм. Он принадлежит каждому, кто приходит сюда и живет в нем. Я никогда не переживаю об этом».

Кому принадлежит Чаньский центр? Все говорят, что он мой, но я не считаю его таковым. Этот центр – не мой, это одеяние – не мое, даже это тело – не мое. В данный момент мое тело принадлежит вам, а не мне.

Хотя нет такого места, которое было бы вашим домом, нет и такого места, которое не было бы им. Если кто-то скажет вам: «Идите домой», – помните, что вы уже дома и всегда находитесь дома. По этой причине, живете вы где-то один час или всю жизнь, вы должны относиться к этому месту с уважением и содержать его в чистоте и опрятности. Последователи, одиноко живущие в горах, считают каждое место своим домом. Мир стал бы более совершенным, если бы все следовали этому подходу.

Китайский иероглиф, обозначающий дом, – это пиктографическое изображение свиньи под крышей. Другими словами, дом – это такое место, из которого вам не нужно выходить, чтобы добыть пишу. Однако обладание домом приносит с собой проблемы. Кто-то должен ухаживать за ним. В древнем Китае добытчиком в семье был мужчина, и ему был нужен кто-то, кто мог бы оставаться дома и следить за свиньей. По этой причине китайский иероглиф со значением «безопасность» представляет собой пиктографическое изображение женщины под крышей. Мирянин чувствует себя уверенно и безопасно, только когда у него есть дом, супруга и пища. Где ваш дом? Вы в безопасности?

Большинство людей ощущают безопасность, только когда они находятся у себя дома, но у подлинного последователя бесчисленное множество домов. Любое место, в котором он отдыхает, становится его домом, так как он испытывает ощущение безопасности и спокойствия везде, где находится. Куда бы он ни пошел, он повсюду хозяин: он никогда не беспокоится о том, где ему мыться, отдыхать или есть. В горах множество пищи – ягоды, листья, корни и орехи; а поскольку пища – повсюду, не нужно беспокоиться о том, чтобы выращивать или охранять ее. Вы не у себя дома, но в то же время вы не пребываете в одиночестве в горах. Этот центр медитации достаточно удобен. У вас есть крыша над головой, горячий душ и вся пища, которую вы хотите; поэтому, на эти семь дней, вы должны считать его своим домом.

Начинающие последователи не должны лелеять романтические мечты о том, чтобы убежать в горы и заниматься уединенной практикой. Здесь много опасностей. Если вы не знаете, какие растения съедобны и целебны, вы можете закончить тем, что умрете от голода и отравитесь. Если вы не привыкли жить вне дома, вы можете оказаться не готовыми к перепадам погоды по мере смены дней и времен года. Многие последователи в Китае занимались практикой на юге страны, где зимой не слишком холодно. Тайвань – это остров к югу от побережья материкового Китая, и здесь снег лежит лишь на самых высоких вершинах. Горы Тайваня – хорошее место для занятий практикой.

Однако великие последователи не тревожатся о погоде. Они просто практикуют. Миларепа жил в суровом климате, но был доволен своей жизнью. Великий последователь счастлив и доволен, потому что у него нет привязанностей. Он хозяин самому себе, так как он понял, что у него нет «и». Во всех ситуациях он оказывается хозяином, так как ему ничто не принадлежит. Поэтому ему принадлежит весь мир.

 

Не нужно после просветления стараться;

Все дхармы действия различны.

Когда привязанность к даянью побуждает, среди богов рожденье обретешь,

Как если б выпустил стрелу в пространство.

 

Есть два аспекта практики; совершенствование мудрости, или прозрения, и совершенствование заслуг. Обычные люди думают, что совершенствование мудрости означает накопление знаний в обычном смысле, то есть путем чтения книг и получения жизненного опыта. Они думают, что совершенствование заслуг означает подношение милостыни, пожертвования или помощь другим людям.

Человек, который в результате больших усилий обретает обычное знание, может с гордостью воскликнуть: «У меня есть великое знание и мудрость!» Многие люди, занимающиеся благотворительной деятельностью, также испытывают гордость и воображают себя великими благодетелями человечества. Они подобны человеку, который приходит в ресторан и угощает всех выпивкой и обедом, раздает щедрые чаевые, а затем поднимается и начинает с важным видом расхаживать у двери, в то время как все присутствующие встают со своих мест со словами: «Благодарим Вас! Благодарим Вас!»

В Китае, на Тайване, в Японии и других восточных странах есть люди, которые дают большие пожертвования на социальные или религиозные проекты, но с одним условием: чтобы их имя и заслуги были вырезаны на мемориальных досках и чтобы все могли их видеть. Если рядом с именами поместят их портреты, тем лучше. Монастырь Фогуан Шань (Гора Свет Будды) на Тайване представляет собой большой храмовый комплекс с множеством строений. Настоятель этого храма хорошо понимает человеческую психологию. В течение многих лет люди жертвовали деньги на храм, и настоятель помещал таблички с их именами на стенах многочисленных зданий, но два заметных места по обе стороны от главных ворот он оставил пустыми. Люди постоянно спрашивали у него, сколько нужно пожертвовать, чтобы их имена были помешены на этих местах. Наконец, кто-то подошел к настоятелю и сказал: «Послушайте, я богатый человек. Как насчет того, чтобы уступить мне одну сторону ворот? Мне даже не нужно все это место. Просто напишите мое имя сверху, и под моим именем останется еше место для других. Если Вы сделаете это, я пожертвую храму много денег». Сейчас оба эти места заполнены. Настоятелю кажется, что в обычной ситуации эти люди не стали бы жертвовать деньги на религиозные нужды. Они были готовы расстаться со своими деньгами только в обмен на то, чтобы их имена и деяния стали достоянием широкой публики.

Один человек на Тайване хотел участвовать в выборах в законодательное собрание провинции. В течение пяти лет до предполагаемых выборов он путешествовал по всей стране и делал денежные пожертвования, чтобы его имя было записано в важных, общедоступных местах. Все воспринимали его как великого благодетеля. Это была мудрая рекламная кампания, и хотя его первоначальные вложения были велики, вероятно, он вернул все потраченные деньги за один год пребывания в должности.

Искренний последователь не поступает таким образом. Даже если у него есть глубокая мудрость и прозрение, это не действует на него; в конце концов, это всего лишь мудрость и прозрение. Он помогает другим и спасает живые существа. Он не привязан к своим прежним деяниям.

Когда бы и что бы вы ни делали, делайте это от чистого сердца. Однако, как только деяние совершено, оно находится в прошлом. Отбросьте его и больше не думайте о нем. Будда спас многих людей, но он не думал об этом таким образом. С точки зрения Будды, живые существа спасают себя сами. Однако наша точка зрения отлична от этого. Мы говорим, что, находясь в этом мире, Будда спасал людей. Мы также говорим, что он до сих пор спасает их, поскольку если бы не было Будды, в мире сейчас не было бы и Дхармы.

Христианство придает значение тому, чтобы мы были щедрыми, чтобы мы жертвовали от чистого сердца. Благотворительность – это практика, ведущая в рай. Иисус говорил, что богатому человеку так же трудно пройти в царствие небесное, как верблюду – пройти в игольное ушко. Он говорил это, поскольку многие богатые люди не могут вынести расставания со своим имуществом. Они всегда имеют какой-то скрытый мотив. Фонд Рокфеллера – это благотворительная организация, которая финансировала многие замечательные проекты, но она по-прежнему гарантирует освобождение от налогов семье Рокфеллера. Если человек делает пожертвования или помогает другим, имея скрытые мотивы, на самом деле он не практикует даяние. Если вы собираетесь отдать какие-то веши, вы должны делать это без условий, отказываясь от всего, что вы отдаете, и забывая об этом. Если ваш мотив – то, что вы хотите попасть в рай, ваши действия не являются необусловленными.

 

Лишившись силы, упадет стрела,

И в жизни новой ты всем будешь недоволен.

Разве сравниться может это с вратами недеяния святыми,

Через которые на землю Татхагаты путь лежит?

 

Истинный последователь не сосредотачивает внимание на плодах своих действий. После того как он отдаст что-нибудь, он отрекается от этого и не думает о последствиях. Это не означает, что он действует опрометчиво, необдуманно. Скорее, он действует спонтанно и в соответствии с Дхармой, он не цепляется за действия или их последствия.

Буддийские представления о рае отличаются от христианских. Христиане считают, что рай вечен; стоит только попасть туда, и вы не покинете его. Согласно буддизму, рай также подвержен действию времени и изменениям. Вы можете переродиться на небесах благодаря заслугам пожертвований и добрых дел, но это лишь еще одно смертное существование. Хотя срок вашей жизни на небе может измеряться миллионами или миллиардами лет, в конце концов ваше время истечет, и вы вернетесь в мир людей или даже в нечеловеческую форму существования.

Если вы можете действовать во всех ситуациях без привязанностей, а также без цели или мотива, само по себе это уже есть постижение истинной природы явлений. Совершение деяний без привязанности описывается китайским термином у вэй, что значит «недеяние». Он не означает, что мы ничего не делаем или остаемся апатичными и ленивыми. У вэй обозначает действие, которое совершается не ради самого себя, без скрытого мотива в сознании и не по расчету. У вэй – это деяние, которое не является расчетливым. Это – действие, которое не исходит из эгоцентричности. Если вы можете вести себя таким образом, лишенным привязанностей, без расчета или мотивов, вы действительно можете войти во врата Чань.

Если вы обладаете правильным подходом или истинным духом чаньской практики, вы должны уделять всецелое внимание всему, что вы делаете, и вы должны стараться делать все как можно лучше. Не думайте о прошлом. Не думайте о будущем. Просто сосредоточьтесь на настоящем.

С нашей точки зрения, Будда должен обладать безграничной мудростью и заслугами, чтобы спасать бесчисленные живые существа. На самом деле Будда не обладает мудростью и не обретает заслуг в результате благих поступком или благословений. Если он все еще обладает мудростью и заслугами, это не Будда. Это мы, а не он, говорим, что у Будды есть мудрость.

Когда кто-то делает что-то плохое, вы можете подумать: «Как глупо! У этого человека нет мудрости». Вы видите, как муха бьется об стекло, пытаясь выбраться из вашего дома. Вы открываете окно, но она просто летает взад и вперед. Вы думаете: «Какая глупая!» Если у Будды есть мудрость, что он должен воспринимать как глупость? Вы думаете, Будда сказал бы: «Вот глупая муха!» По сравнению с Буддой все глупы, но это наша точка зрения. Сам Будда не воспринимает мудрости. Мудрость может существовать лишь по отношению к неведению. В просветлении нет разграничений.

У Будды нет мудрости, нет прозрения, нет накопления заслуг. Такие понятия для Будды не существуют. Если вы хотите обрести мудрость и накопить заслуги, чтобы стать Буддой, вы стремитесь к невозможному.

Великий чаньский поэт Хань-шань жил на Холодной Горе, от названия которой и происходит его имя. У него не было никакого имущества, даже штанов, однако он чувствовал, что нет ничего такого, что не принадлежало бы ему. Если бы Хань-шань пошел к императору династии Тан и сказал: «Все это мое», – его могли бы казнить за его наглость. Однако если бы император заявил Хань-шаню: «Весь мир принадлежит мне», – то Хань-шань, вероятно, ответил бы: «Да, ты прав». Хань-шань ни к чему не стремился. Он не заботился даже о собственном теле. Он был абсолютно свободен, лишен всяких привязанностей. Поэтому у него не было никаких ограничений собственности. Поскольку у него не было ограничений собственности, гора, на которой он жил, весь Китай, воистину вся Вселенная принадлежали ему.

Я сказал, что у Будды нет мудрости. Вы можете, однако, подумать, что у него есть сострадание. Если есть сострадание, должно быть понятие о живых существах. Если Будда осознает наличие живых существ, он по-прежнему проводит разграничение и не является Буддой. Мы говорим, что Будда обладает состраданием, но, с его точки зрения, он лишен сострадания. Если мы чувствуем, что сострадаем, мы не Будды.

После затворничества одна ученица сказала мне: «Мне кажется, что я – мать всего мира».

Я сказал: «Это лишь иллюзия. Это сознание помрачения, а не мудрость». Я не говорю, что вы должны быть холодны и отчужденны. Сострадание к другим – это хорошая вещь, и она определенно много лучше, чем равнодушие. Я не говорю, что люди, делающие пожертвования из скрытых побуждений, дурны. Если их мотивы благи, то все, что они делают, порождает заслуги. На ранних стадиях практики люди могут испытывать сильное чувство сострадания: но некоторые так сильно привязываются к этим чувствам, что становятся фанатиками. Вы никогда не найдете истинного последователя Чань, который обладал бы манией фанатика.

Не допустите ошибки в своих взглядах. Чань не выступает за нигилизм. Последователь Чань не говорит: «Я не собираюсь ничего делать». Скорее, с положительным и внимательным отношением, последователь делает все, что нужно, когда для этого приходит время, но он не делает ничего фанатично.

Каков же тогда правильный подход к практике? Вы должны выяснить это. Однако если вы фанатично бросаетесь в чаньскую практику – практикуете, практикуете, практикуете, – как если бы вы хотели совершить революцию, вы на ложном пути. Это не есть практика Чань.

Когда достигнешь корня ты, не беспокойся о ветвях,

Подобно чистому кристаллу, в котором драгоценная луна сокрыта.

Поскольку камень исполнения желаний ты обрел,

Бессчетные блага к тебе, как и к другим, придут.

 

Большинство людей придают большое значение пользе, которую можно получить от практики, однако они не хотят прикладывать усилий, необходимых для получения этой пользы. Обычный человек может завидовать богачу и стремиться к его богатству, но думает ли он о том, как этот человек приобрел деньги? Если бы он подумал, то понял бы, что для того чтобы заработать миллионы долларов, нужно потратить много времени и приложить много усилий и решимости.

Однажды жила бедная женщина, которая была искренней, доброй и щедрой. Некое божество было тронуто ее поведением и появилось перед ней. «Я дам тебе все, что ты хочешь», – сказало оно.

Бедная женщина ответила: «Я бы хотела золота». Божество указало пальцем на камень, и вот камень превратился в чистое золото.

Божество спросило: «Есть ли еще что-нибудь, чего ты хочешь?»

Женщина немного подумала, а потом сказала: «Чего бы мне действительно хотелось, так это иметь твой палец».

После этих слов божество исчезло, а золото снова превратилось в обычный камень. Женщина испортила прекрасную возможность. Что хуже всего, она не поняла, почему божество так поступило. Даже если бы божество отдало ей свой палец, это бы не помогло ей. Способность божества превращать камни в золото происходит от силы его практики, а не от его пальца.

В конце одной из лекций я спросил у слушателей: «Мне закончить или продолжать говорить?»

Один ученик сказал: «Я не хочу больше слушать. Что бы я действительно хотел сделать – так это забрать Вас домой, чтобы Вы учили только меня». Что, если бы я согласился на его предложения? Вероятнее всего, у него дома я бы только ел, спал и читал. Была бы от этого польза ему?

Каждый из нас обладает пальцем, который может превращать камни в золото, но для того чтобы открыть и развить свои способности, мы должны заниматься практикой. Проблема заключается в том, что большинство людей не хотят заниматься практикой так долго и так усердно. Даже если бы вам удалось заполучить палец с руки божества, это была бы лишь мертвая плоть. Она не принесла бы вам пользы. Иметь меня в качестве личного наставника – не так хорошо, как самому стать наставником.

Вы должны обнаружить мудрость в ее основании. Если вы откроете свою собственную мудрость, вам больше не о чем беспокоиться, так как все происходит от мудрости.

После смерти Альберта Эйнштейна ученые изъяли и исследовали его мозг. Они обнаружили, что его мозг был довольно обычным по размерам и внешнему виду. Откуда же тогда приходили все его научные открытия? Были ли они заключены в его мозговом веществе? Если бы мозг Эйнштейна пересадили в голову другого человека, унаследовал бы этот второй человек вместе с ним знания, личность и гениальность Эйнштейна? Какая нелепость!

Вы не добьетесь успехов, если будете обращать внимание только на поверхностные явления и результаты. Вы должны проникнуть в основание, корни, причины. Если вы практикуете для того чтобы обрести сверхъестественные способности, или для того чтобы достичь просветления, ваши усилия пропадут даром. Если вы держитесь за наставника и думаете: «Этот человек обладает великой мудростью. Может быть, часть ее перейдет ко мне», – вы лишь дурачите себя. Вы должны заниматься практикой.

Представьте себе, что вы назначили подруге свидание, чтобы пойти на прогулку в горы, но в этот день вы проспали, и она ушла без вас. Что бы вы стали делать? Возможно, вы подумали бы: «Уже слишком поздно», – и снова легли бы спать. Или, может быть, вы сказали бы: «Сегодня я решил пойти на прогулку, и я сделаю это. Лучше поздно, чем никогда. Если я выйду прямо сейчас, я даже могу догнать мою подругу». Что если на полпути к вершине вы бы встретили подругу, спускающуюся сверху, и она сказала бы вам, что вид с вершины не стоит затраченных усилий? Вы бы все-таки пошли дальше?

Путь к состоянию Будды – это восхождение в одиночестве, но, когда вы его достигнете, вас окружит множество живых существ, и всем им будет нужна ваша помощь, ваше сострадание, ваша мудрость. Поскольку вы – Будда, вы естественным образом поможете каждому из них. Будучи обычным человеком, вы обладаете физическим телом и ограниченными способностями. Вы общаетесь с немногими людьми, а тех, кому вы помогаете, еще меньше. Большую часть времени вы находитесь в одиночестве и делаете все, что хотите. Однако, будучи Буддой, вы пребываете повсюду, и ваши силы безграничны. Бесчисленные живые существа ищут вашей помощи. Если вы знаете, что состояние Будды таково, зачем вам это нужно? С нашей точки зрения, точки зрения обычных живых существ, состояние Будды – это нечто ужасное. Но Будда не воспринимает это таким образом, потому что он не ощущает того, что он кому-то помогает. Для Будды нет таких вещей, как Будды или живые существа.

Обычный человек может развестись с женой или мужем, но Будда не может «развестись» с живыми существами. Это парадоксально: путь к состоянию Будды проходит через уединение и одиночество, но, как только вы станете Буддой, вы уже не можете снова быть одни. Живые существа всего времени и пространства будут взывать к вам о помоши и благословениях.

Однажды ночью я в одиночестве гулял по Токио. Я шел по узким переулкам и темным аллеям. Я видел людей то тут, то там, но когда я вышел на широкий проспект, я никого не увидел. Я подумал, что крупные улицы – не лучшее место для прогулок, и вернулся на узкие аллеи.

Большинство из нас идут по внешним путям и следуют еретическим учениям, так же как я шел по темным аллеям. Дхарма Будды – это широкое шоссе, но им почти никто не пользуется. Будучи живым существом, вы держитесь узких улиц, поскольку так же поступают осе остальные. Вас утешает вид других людей. Вы не встретите много людей на широком пути, а к тому времени, когда вы дойдете до места своего назначения – состояния Будды, – вы останетесь в одиночестве. Рядом с вами не будет друга, который мог бы помочь вам, не будет врага, с которым вы могли бы поссориться. Таков одинокий путь к состоянию Будды.

Ученик однажды спросил меня, встречаются ли когда-нибудь бесчисленные Будды из десяти направлений пространства на «все-буддийской всемирной конференции». Я ответил: «Если бы Буддам было одиноко или нечего делать, то, я думаю, они могли бы созвать собрание». Конечно же, я шутил. На самом деле. Будды не считают, что они что-то делают, и им никогда не бывает одиноко, поэтому им не нужно созывать собрания. «Все Будды десяти направлений пространства» – удобное выражение, которое легко запомнить, но в действительности каждый Будда существует во всякой точке времени и пространства. Поскольку Будды вмещают в себя все пространство и время, их нельзя локализовать в каком-то конкретном месте или в каком-то конкретном моменте времени.

Мудрость и заслуги Будды безграничны, и он может появляться в бесчисленном множестве обликов, мест и моментов времени одновременно – так он помогает всем живым существам. Когда угодно, где угодно, если кто-то обладает кармической близостью с Буддой – то есть, если он живет в соответствии с Дхармой Будды, – он может получить от Будды помощь. Более того, один человек получает не больше помощи, чем другой. Это не похоже на наследство, которое дети получают от родителей. Если родители разделят свое имущество на три равные доли, но у них четверо детей, то один ребенок останется без наследства. Мудрость Будды безгранична, и в ней нет разграничений. Это похоже на то, как если бы родители могли разделить свое имущество на четыре части и все же отдать каждому из детей все свое имущество полностью.

Постижение своей подлинной природы подобно обретению драгоценности мани, жемчужины неистощимой магической силы, которая может помочь и вам, и другим. Все мы обладаем драгоценностью мани, но мало кто из нас открыл ее для себя. Все мы являемся потенциальными Буддами, но мало кто из нас постиг свою изначальную природу. Мы должны заниматься практикой, и мы нуждаемся в руководстве. Дхарма Будды руководит всеми нами в равной степени, однако некоторые люди получают от нее больше пользы, чем другие. Одним звуком Будда возвещает всю целостность Дхармы Будды всем живым существам во всех мирах, но каждое живое существо улавливает в этих звуках разный смысл, а некоторые вообще ничего не слышат.

 

Луна в реке находит отраженье, колышет сосны легкий ветерок,

Что делать долгой благодатной ночью?

Природа Будды и алмаз обетов сокрыты в основании сознанья.

Туман, роса и облаков багрец – моя одежда ныне.

 

Когда над рекой светит луна, кажется, что луна находится в воде. Однако луна ничего не утрачивает, когда отражается в воде. Луна появляется потому, что там есть вода. Подобно этому, последователь Чань, который помогает живым существам, делает это лишь потому, что рядом с ним есть живые существа, которым необходима его помощь. Оказывая помошь, последователь Чань ничего не теряет и не делает ничего особенного, так же как луна ничего не теряет и не делает ничего особенного, когда отражается в реке. Последователь помогает себе и другим, приносит себе и другим пользу, однако он делает это без желания получить пользу.

Ветер колышет листья и ветки дерева лишь потому, что дерево преграждает путь ветру. Ветер не имеет намерения дуть сквозь дерево и не считает это своей заслугой; он просто дует. Подобно этому, истинный последователь не имеет личных мотивов, когда он помогает живым существам. Он просто помогает, потому что другим это нужно.

Свежий ветерок и яркая луна соответствуют мудрости последователя. Мудрость благотворна для живых существ, но последователь не осознает того, что он что-то делает, так же как ветер не осознает того, что дует, а луна – того, что светит.

Последователь Чань заинтересован лишь в том, чтобы обнаружить природу Будды и алмаз обетов, которые сокрыты в основании его сознанья. Природа Будды соответствует сознанию, лишенному помрачений. Алмаз обетов соответствует действию, которое не создает дурной кармы. Природа Будды и алмаз обетов – это аспекты состояния Будды. Последователь беспокоится только об этих двух аспектах. Все другие веши и действия относятся только к поверхностным явлениям и не имеют ничего общего с его сущностной субстанцией, которую Юн-цзя упоминает как основание сознанья.

Юн-цзя подчеркивает, что не достаточно только постичь сознание истинной природы (природы Будды). Необходимо иметь чистые деяния. Без чистых деяний последователь усомнится в своей природе Будды. Чаньский наставник может думать, что достиг состояния чистого сознания Будды, но если он думает, что заповеди более не нужны, и ест мясо, пьет спиртное, неправильно ведет себя в сексуальном отношении или стремится к материальному обогащению, это несомненно вызовет проблемы. Последователь с такими идеями отклонился от истинного учения Чань и подвергся помрачению демонических препятствий. В истории школы Чань не было ни одного патриарха, который вел бы себя недолжным образом и при этом сохранил свое положение.

Человек, который неустанно занимается практикой, в конце концов постигнет свою собственную природу. Польза, которую можно получить от подобной практики, бесконечна. Хотя человек помогает себе и другим, он ни к чему не привязан. Он – человек чистых деяний, человек, открывший свою природу Будды.

Тот уровень, который я описываю, представляет собой очень продвинутую стадию. Немногие достигли его. В конце концов, вы постигнете свою собственную природу, и появится мудрость, но сейчас основополагающей и самой важной является практика. Кто-то из вас, возможно, не хочет тяжело трудиться. Возможно, вы принадлежите к тому роду людей, которые завидуют богачу, не думая о том, как тяжело он трудился для того чтобы разбогатеть. Если бы он рассказал вам, как он добился достигнутого им, захотели бы вы последовать его примеру? Услышав его историю, вы могли бы отказаться от попыток и продолжать жить со своей завистью. Это проще. Когда вы идете к своей цели, не расстраивайтесь, видя кого-то, намного опередившего вас в практике. Не думайте: «Практика – не для меня». Помните, некоторые люди быстрее других охладевают ею, а кто-то начал заниматься раньше вас.

Когда вы восходите на гору, вы можете захотеть, чтобы вертолет поднял вас туда без всяких усилий с вашей стороны. Приятная фантазия, неоткуда возьмется вертолет? И даже если вы подниметесь наверх на вертолете, ваши впечатления будут полностью отличаться от впечатлений человека, который поднялся на вершину сам. Когда этот человек станет рассказывать о своих ощущениях, вы поймете, как много вы потеряли, и решите повторить все снова, на этот раз без какой-либо помощи.

Архаты подобны тем, кто поднимается на гору на вертолете. Они возвысились над рождением и смертью, но их мудрость и заслуги ограничены. Они должны взбираться на гору шаг за шагом, чтобы достичь состояния Будды.

Если вам дали вертолет, чтобы вы могли подняться на вершину горы, это не поможет вам. Вы должны совершить восхождение на гору, чтобы действительно прочувствовать это. То же самое верно относительно вашей практики. Нет замены тяжелой работе.