Ян Чжу. Чжуанцзы. Глава 11

ПРЕДОСТАВИТЬ [КАЖДОГО] САМОМУ СЕБЕ


     Слышали о том, что Поднебесную следует предоставить себе самой,  но  не
слышали о том, что в Поднебесной следует наводить порядок. "Предоставить"  -
из опасения, чтобы не извратилась природа Поднебесной, "каждого самому себе"
из опасения, чтобы не изменились  [человеческие]  свойства.  [Если]  природа
Поднебесной не извратится, а [человеческие]  свойства  не  изменятся,  разве
нужно будет наводить в ней порядок?
     В  старину  Высочайший  стал  наводить   порядок,   чтобы   Поднебесная
возликовала, люди возрадовались  своей  природе,  а  [они]  лишились  покоя.
Разрывающий на Части стал наводить порядок, чтобы  Поднебесная  опечалилась,
люди оплакивали свою природу, и [они] лишились радости. Но ведь [жизнь]  без
покоя, без радости не  свойство  человека.  Разве  без  [присущих  человеку]
свойств можно долго продержаться? [Нет!] Такого в Поднебесной не бывало.
     При чрезмерной радости у человека расходуется с излишком  [сила]  жара,
при чрезмерном гневе расходуется с избытком [сила] холода. При перерасходе и
жара и  холода  перестают  [правильно]  чередоваться  четыре  времени  года,
нарушается гармония прохлады и тепла, а [эти нарушения] причиняют вред  телу
человека. Он перестает [различать], когда радоваться, когда сердиться, жизнь
[его] лишается постоянства, мысли - удовлетворения,  работа  останавливается
на полпути. Тут-то и  возникают  в  Поднебесной  заносчивость  и  немилость,
превосходство и угнетение, а за ними появляются разбойник Чжи, Цзэн [цзы]  и
Хронист [Ю. Если] по всей Поднебесной награждать  за  доброе,  [с  этим]  не
справиться; [если] по всей Поднебесной наказывать за недоброе, [с  этим]  не
справиться. Ибо Поднебесная велика, [на всех] не хватит наград  и  наказаний
{1}.
     Со времен трех династий все шумят о наградах и  наказаниях.  Откуда  же
возьмется досуг, чтобы [найти] покой в природных свойствах?  А  кроме  того,
наслаждаясь острым  зрением,  предаются  излишеству  в  цветах;  наслаждаясь
тонким слухом,  предаются  излишеству  в  звуках;  наслаждаясь  милосердием,
нарушают  [естественные]  свойства;  наслаждаясь  справедливостью,  нарушают
законы природы;  наслаждаясь  обрядами,  помогают  извращениям;  наслаждаясь
музыкой, помогают разврату; наслаждаясь мудростью, помогают искусственности;
наслаждаясь  знаниями,  помогают  порокам.  [Если  бы  все]  в   Поднебесной
[находили] покой в природных свойствах, эти восемь  [наслаждений]  могли  бы
остаться, могли бы и исчезнуть. [Но когда] в Поднебесной не [находят]  покоя
в природных свойствах, из-за этих восьми [наслаждений] люди  начинают  [друг
друга] резать на куски  и  скручивать  [в  клубок],  толкать  и  отнимать  и
ввергать в  смуту  Поднебесную.  [Если  же]  в  Поднебесной  начинают  чтить
наслаждения, тосковать о них, каким сильным  становится  [это]  заблуждение!
Разве [смогут] пройти мимо [наслаждений],  от  них  отказаться?  Ведь  чтобы
говорить о них - постятся, чтобы им предаться  -  преклоняют  колени,  чтобы
изобразить их - играют и поют. Что же тут поделать?
     Поэтому для благородного мужа, [если он] вынужден  взойти  на  престол,
лучше всего недеяние. Недеяние, а за ним - покой в природных свойствах.  Ибо
тому, кто ценит свою жизнь больше, чем царство, можно доверить  Поднебесную;
тому, кто любит свою жизнь больше царства, можно поручить Поднебесную.  Если
государь способен не рассеивать свое внутреннее, не  обнаруживать  зрения  и
слуха, возвышаться, [словно]  Покойник,  [то]  взглянет  [он,  как]  Дракон;
погрузится в молчание, а голос [его загремит, словно] гром;  движению  [его]
мысли  подчинится  природа.  [Он  предастся]  безмятежности  и  недеянию,  а
[окажется] связанным со [всей] тьмой существ. Разве у такого найдется досуг,
чтобы наводить порядок в Поднебесной?

     Высоченный Боязливый {2} спросил Лаоцзы:
     - [Если] не  навести  порядок  в  Поднебесной,  как  исправить  людские
сердца?
     - Будь осторожен! - ответил ему  Лаоцзы.  -  Не  тревожь  человеческого
сердца! Стоит его низвергнуть - человек унизится, стоит возвысить -  человек
возгордится. Так он и превращается то в раба, то в убийцу. Сердце может быть
нежным и слабым - и тогда ему не совладать с сильным и  крепким;  оно  может
быть твердым словно резец и гранить  драгоценный  камень.  Оно  то  вспыхнет
словно пламя, то станет  холодным  как  лед.  Оно  меняется  с  удивительной
быстротой,  успевает  дважды  побывать  за  всеми  четырьмя   морями,   пока
презрительный взгляд сменится благосклонным.
     В покое оно не  дрогнет,  точно  пучина,  в  движении  -  устремится  к
небесам. Оно своевольное, гордое, его не обуздать. Вот  каково  человеческое
сердце!
     В   старину   Желтый   Предок   встревожил   сердца    милосердием    и
справедливостью. А  Высочайший  и  Ограждающий,  чтобы  воспитать  [всех]  в
Поднебесной, [так трудились, что у них] стерлись волоски на  голенях  {3}  и
пушок на бедрах. [Они] надрывали [все] свои  пять  внутренних  органов  ради
милосердия и справедливости, отдавали  кровь  и  дыхание,  чтобы  установить
законы и порядок, и все же не справились. И тогда Высочайший сослал  [людей]
с Лошадью на Шишаке  на  Почитаемую  гору,  переселил  Трех  Мяо  на  [гору]
Треглавую, изгнал Ведающего Разливами {4} в Обитель мрака. [Но  и]  этим  не
справился с Поднебесной.
     Когда же пришло [время] царей трех [династий], Поднебесную объял  ужас.
Появились презираемые: Разрывающий  на  Части  и  разбойник  Чжи;  появились
почитаемые: Цзэн [цзы] и Хронист [Ю], а еще появились конфуцианцы и  монеты.
И тогда стали подозревать друг друга и в радости и в гневе, обманывать  друг
друга и умные и глупые, порицать друг друга и добрые и недобрые,  высмеивать
друг друга и лживые и правдивые, и Поднебесная стала приходить в  упадок.  В
свойствах появились различия, в [человеческой] природе наступило  гниение  и
разложение. В Поднебесной пристрастились к знаниям,  и  в  поисках  [знаний]
весь народ дошел до крайности. И тут пустили в  ход  топоры  и  пилы,  стали
казнить по [плотничьим] отвесу и правилу, приговаривать с долотом  и  шилом,
ввергли Поднебесную в страшную смуту, и преступления стали тревожить людские
сердца. Поэтому-то достойные и скрылись под утесами великих гор, а государи,
владевшие тьмой колесниц, дрожали от страха в храмах предков.
     Ныне же обезглавленные лежат друг  на  друге,  закованные  в  шейные  и
ножные колодки толкаются друг о друга, приговоренные ожидают своей очереди у
плахи.  А  между  закованными  в  наручники  и  колодки   стали   появляться
конфуцианцы и моисты, расхаживающие на  цыпочках,  размахивающие  руками.  О
ужас! О позор! О бесстыдство! А нам и неведомо было,  что  их  мудрость,  их
знания служат наручникам и колодкам; их милосердие, их справедливость служат
долоту и ошейнику {5}. Как знать, не явились ли Цзэн  [цзы]  и  Хронист  [Ю]
гремучей стрелой для Разрывающего на Части и разбойника  Чжи?  Поэтому-то  и
говорится: "Забудьте о мудрости, отбросьте  знания,  и  Поднебесная  обретет
мир".

     [Уже] девятнадцать лет стоял [на престоле] Желтый Предок как Сын  Неба;
[его] приказы выполнялись [по всей] Поднебесной. [Однажды он]  услышал,  что
на вершине [горы] Единения Пустоты обитает Всеобъемлющий Совершенный {6},  и
отправился с ним повидаться.
     - Я слышал, - сказал Желтый Предок, - что [вы],  мой  учитель  постигли
истинный путь. Дозвольте задать вопрос, [какова] его сущность?  Я  стремлюсь
воспользоваться сущностью неба и земли, чтобы помочь [созреванию всех]  пяти
злаков для прокормления народа. А еще я стремлюсь направить  [силы]  жара  и
холода на благо всего живого.
     - То, о чем ты хочешь спросить, это - сущность  вещей;  а  то,  как  ты
хочешь  управлять,  это  -  пагуба  для  вещей,  -   ответил   Всеобъемлющий
Совершенный. - С тех пор как ты правишь Поднебесной, дождь идет прежде,  чем
пары превратятся в облака; листья и травы опадают, не успев пожелтеть;  лучи
солнца и луны все более угасают. В  сердце  твоем  [склонность]  к  мелочам,
[точно] у краснобая. Разве достоин ты беседы об истинном пути?
     Желтый  Предок  удалился,  сложил  с  себя  [управление]   Поднебесной,
построил себе отдельную хижину с циновкой из белого пырея. [Здесь он] провел
в праздности три луны, а затем снова навестил учителя.
     Всеобъемлющий Совершенный  лежал  головой  к  югу.  Полный  покорности,
Желтый Предок подполз [к нему] на коленях, дважды,  поклонился  до  земли  и
спросил:
     - Я слышал, что [вы], мой учитель, постигли  истинный  путь.  Дозвольте
задать вопрос, как управлять самим собой, как добиться долголетия?
     Всеобъемлющий Совершенный поспешно поднялся и ответил:
     - Вопрос [ты] задал прекрасный! Подойди, я  поведаю  тебе  об  истинном
пути.
     Мельчайшее истинного пути глубоко и темно,  величайшей  истинного  пути
сумрачно и безмолвно. Не смотри, не слушай, покойся, храня [свой]  разум,  и
тело само собой выправится. Будь покоен, чист, не  утруждай  свое  тело,  не
тревожь свое семя и проживешь долго. [Если] глазам нечего будет видеть, ушам
нечего слышать, сердцу нечего познавать, твоя душа сохранит [твое]  тело,  и
тело проживет долго. Чем больше будет у тебя знаний, тем  скорее]  потерпишь
поражение. Береги в себе внутреннее, замкнись от внешнего.
     А тогда я с тобой поднимусь к великой ясности вплоть до  стоков  высшей
[силы] жара; войду в ворота мрака, и [мы]  достанем  истоков  высшей  [силы]
холода. Небо ведает своим, земля - своим; у [каждой из сил] жара и холода  -
свое вместилище. Береги и храни самого себя, а вещи созреют сами по себе.  Я
храню [силы жара и холода] в единстве, чтобы удержать их в гармонии, поэтому
тысячу двести лет соблюдаю себя, а тело мое [до сих по] неодряхлело.
     Желтый Предок дважды поклонился до земли и попросил:
     - Расскажите о природе, Всеобъемлющий Совершенный.
     - Подойди, я тебе поведаю, - ответил Всеобъемлющий Совершенный. - Она в
своих вещах неисчерпаема, а все люди думают, что [она] конечна. Она в  своих
вещах неизмерима, а все люди думают, что [она] предельна. Из тех, кто  обрел
мой путь, лучшие стали предками, а худшие - царями. Из тех, кто утратил  мой
путь, лучшие увидели свет, а худшие обратились к земле. Ведь все,  что  ныне
процветает, родилось из земли и вернется в землю, поэтому я  покину  тебя  и
пройду  во  врата  бесконечности,  чтобы   странствовать   в   беспредельных
просторах. Я сольюсь с лучами солнца и луны, соединюсь в вечности с небом  и
землей. Когда я уйду, [даже] далекие от меня опечалятся. Все  люди  умрут  и
только я один буду существовать.
     Поддерживаемый вихрем, Полководец Облаков {7} странствовал на востоке и
встретился  с   Безначальным   Хаосом.   Безначальный   Хаос   прогуливался,
подпрыгивая по-птичьи и похлопывая себя по бедрам. Завидев  его,  Полководец
Облаков в смущении остановился и почтительно спросил:
     - Кто [вы], старец? Что, старец, делаете?
     - Прогуливаюсь, - ответил ему Безначальный Хаос, продолжая  похлопывать
себя и прыгать.
     - Я хочу задать вопрос, - сказал Полководец Облаков.
     - Фу! - посмотрев [на него], воскликнул Безначальный Хаос.
     - В эфире неба нет гармонии, - начал  Полководец  Облаков,  -  в  эфире
земли застой, в шести явлениях [природы] нет согласия, в смене  времен  года
нет порядка. Что [мне] делать, [если] я собираюсь ныне привести  в  гармонию
сущность шести явлений, чтобы прокормить все живое?
     - Не знаю, не знаю,  -  ответил  Безначальный  Хаос,  похлопывая  себя,
прыгая и покачивая головой.
     Полководец Облаков не решился [снова] спросить.
     Прошло три года. Странствуя  на  Востоке,  Полководец  Облаков  миновал
равнину Владеющих Жилищем. [Он] снова заметил Безначального Хаоса, в большой
радости поспешил [к нему] и заговорил:
     - [Вы] не забыли меня, [Равный] Небу? [Вы]  не  забыли  меня,  [Равный]
Небу? - дважды поклонился до земли и  хотел  было  задать  ему  вопрос,  как
Безначальный Хаос произнес:
     - Что я могу знать? Парю,  не  ведая  зачем.  Несусь,  не  ведая  куда.
Странствующий утруждается, чтобы наблюдать, [как все идет] своим путем.
     - Я сам также считаю, что несусь, [не ведая куда]. Но народ следует  за
мной повсюду, и я с ним ничего не могу поделать. Ныне  же,  подражая  людям,
хочу услышать [от вас хоть] одно слово.
     И тут Безначальный Хаос заговорил:
     - В том,  что  основа  природы  расшатывается,  характер  [всех]  вещей
извращается, изначальная природа остается незавершенной, стада  разбегаются,
птицы поют по ночам, засуха сжигает деревья и  травы,  беда  настигает  даже
пресмыкающихся и насекомых, - вина тех, кто наводит порядки среди людей.
     - Но что же мне делать? - спросил Полководец Облаков.
     -  Ах!  [Все  это  один]  вред!  -  воскликнул  Безначальный  Хаос,   -
возвращайся к себе потихонечку.
     - С [вами, Равный] Небу, так трудно встретиться. Хотелось  бы  услышать
[хотя бы еще] одно слово, - попросил Полководец Облаков.
     - Ах! - ответил Безначальный  Хаос.  -  Укрепляй  свое  сердце.  [Если]
только ты предашься недеянию, вещи будут сами собой развиваться. Оставь свое
тело, свою форму, откажись от зрения, от слуха, забудь о людских порядках, о
вещах, слейся в великом единении  с  самосущим  эфиром.  Освободи  сердце  и
разум, стань покойным, будто неодушевленное [тело, и тогда] каждый  из  тьмы
существ [станет]  самим  собой,  каждый  вернется  к  своему  корню.  Каждый
вернется к своему корню неосознанно, смешиваясь в общем хаосе, и не  оставит
[его] до конца своей жизни. Если же осознают это, то его  <корень>  покинут.
Не выспрашивай его названия, не выпытывай его свойств, и  [все]  вещи  будут
сами собой рождаться.
     - Теперь я обрел то, что искал, - сказал  Полководец  Облаков.  -  [Вы,
Равный] Небу, ниспослали мне свои свойства, просветили меня безмолвием, - он
дважды поклонился до земли, попрощался и удалился.

     Обычному человеку  нравится,  когда  другие  на  него  походят,  <и  не
нравится, когда другие от него отличаются. Любовь к себе подобным и нелюбовь
к тем, "кто отличается, происходят от желания выделиться из толпы. Но  разве
тот, кто стремится выделиться  из  толпы,  [действительно]  выдающийся?  Для
успокоения [он] следует за толпой, [но его] опыту далеко до того мастерства,
[которым обладает] толпа. Желающий стать  правителем,  собирает  полезное  у
царей трех династий, но не  замечает  у  них  вредного.  У  такого  [судьба]
царства  будет  зависеть  от  случайности,  и  редко,  лишь  по   счастливой
случайности царство не погибает. Нет и одного [шанса] из десяти  тысяч,  что
[такое] царство будет существовать. О гибели [такого] царства  [говорит  то,
что] ни одно {дело там] не завершится, а десяток  тысяч  [дел]  расстроится.
Увы! Владеющие землями [этого] не  ведают.  Владеющему  землями  принадлежит
огромная вещь.  Владеющий  огромной  вещью  не  способен  предоставить  вещи
{самим] вещам, а не [владеющий]  вещью  способен.  Тот,  кто  понимает,  как
[предоставлять] вещи  [самим]  вещам,  отвергает  вещи.  Разве  [он]  только
управляет народом? [Нет!] Он вступает во [все] шесть стран света, выходит из
них,  странствует  по  [всем]  девяти  областям   [земли].   В   одиночестве
отправляется, в одиночестве возвращается. Такой и  называется  единственным.
Единственного человека поэтому и считают воистину ценным.
     Учение  великого  человека  подобно  тени,  отбрасываемой  телом,  эху,
откликающемуся на голос. На [каждый] вопрос [он]  отвечает,  исчерпывая  все
свое сердце, соединяясь в пару со [всем] в Поднебесной. В покое беззвучен, в
движении не  ограничен.  Ведет  каждого,  как  тому  хочется,  и  возвращает
[каждого] к самому себе. Странствует, не оставляя следов, приходит и  уходит
без отклонений, безначально, как солнце. [Еще] скажем, [что]  телом  слит  с
великим единством. В великом единстве лишен собственного  "я".  Разве  может
лишенный собственного "я"  владеть  существующим  <бытием>?  Наблюдающие  за
бытием - [таковы] благородные мужи  древности;  наблюдающий  за  небытием  -
таков друг природы.
     Незначительны, а нельзя не сообразоваться  с  их  [природой]-  [таковы]
вещи. [Занимает] низкое положение, а нельзя [на него] не опираться - [таков]
народ. Скрыты, а нельзя их не вершить - [таковы] дела. Грубы, а нельзя их не
излагать - [таковы] обычаи. Далеко, а нельзя от нее  отделиться  -  [такова]
справедливость  {8}.  Близко,  но  нельзя  его  не  расширить   -   [таково]
милосердие. Ограничивают [людей], но нельзя их не множить - [таковы] обряды.
[Держится] середины, но [заслуживает]  возвышения  -  [такова]  добродетель.
Един, но не способен не изменяться - [таков] путь. Священно, но не  способно
не действовать - [таково] Небо. Поэтому мудрецы созерцали Небо, но [ему]  не
помогали; совершенствовались в добродетелях, но [их] не отягощали;  исходили
из пути, но не вносили [в него] своих замыслов; соединялись  с  милосердием,
но [на него]  не  полагались;  следовали  за  справедливостью,  но  [ее]  не
множили; исполняли обряды и не уклонялись; принимали дела и не отказывались;
подчинялись обычаям и не [поднимали] смуты; опирались на  народ  и  [им]  не
пренебрегали; сообразовались с вещами и [их] не покидали. Вещи  не  достойны
[того, чтобы ими] заниматься, но [ими] нельзя не заниматься. У тех,  кто  не
понял Неба, нет чистоты добродетели. Те, кто не постиг пути, ни  к  чему  не
способны. Как жалок тот, кто не постиг пути! Что же такое  путь?  Есть  путь
Неба и есть путь  человека.  Бездеятельный  и  чтимый  -  таков  путь  Неба;
деятельный и несущий тяготы -  таков  путь  человека.  Путь  Неба  -  [путь]
хозяина, путь человека - [путь] слуги. Нельзя не понять, как далеки они друг
от друга.

 


Комментарии:

 

     1 Награды и наказания - тезисы  так  называемых  законников  (легистов,
фацзя), которые опровергает Чжуанцзы.
     2 Высоченный Боязливый (Цуй Цюй) - персонаж аллегорический.
     3 Фрагмент фиксирует высказывание Лаоцзы о напрасном труде правителей -
Высочайшего и Ограждающего. Эта насмешка над идеалом конфуцианцев,  а  также
моистов (Молодым Драконом) позже наиболее резко была высказана Ян  Чжу  (см.
Предисловие, стр. 23-24, прим. 92, "Лецзы", 112-ИЗ, гл. 7, прим. 16).
     4 Иную версию, в которой расправу над [людьми] С Лошадью на Шишаке, над
Ведающим  Разливами  (Гунгуном)  и  Тремя  Мяо  вершит  не   Высочайший,   а
Ограждающий, см. "Канон Шуня" в "Книге преданий" ("Шу цзин", ч. II).
     5 Наиболее сильная у даосов инвектива против  конфуцианцев  и  моистов:
они объявляются не  только  помощниками  царей,  но  и  прямыми  пособниками
палачей.
     6  Всеобъемлющий  Совершенный  (Гуан  Чэнцзы)  -  герой,   в   котором,
по-видимому, персонифицировано учение о материи или даже сама материя - дао.
Позже вместе с Лаоцзы и  Стражем  Границы  был  введен  в  пантеон  даосской
религии.
     7 Полководец Облаков (Юнь цзян), Безначальный Хаос (Хунмэн) - относятся
к тем героям Чжуанцзы, в которых олицетворяются явления природы.
     8 Здесь утверждаются  необходимость  конфуцианских  моральных  норм  и;
коренное отличие человека как слуги Небес от всего остального  мира,  т.  е.
положения, противоречащие взглядам Чжуанцзы. Это отмечали комментаторы  для.
всего фрагмента, хотя он был уже в списке Го Сяна.